Another Brick in the Wall
Мировая премьера "The Wall", проходившая 14 июля 1982 года в лондонском "Empire Theatre", расположенном на Leicester Square, стала событием вселенского масштаба.
Стена (фильм, 1982)
«Стена» (англ. Pink Floyd The Wall) — кинофильм режиссёра Алана Паркера по сценарию Роджера Уотерса, основанный на одноимённом альбоме группы Pink Floyd 1979 года. Включает в себя игровые и анимационные эпизоды, в которых перемешано настоящее главного героя — Пинка Флойда, его воспоминания, фантазии и метафорические образы, передающие состояние персонажа. Видеоряд сопровождается песнями Pink Floyd, преимущественно совпадающими с содержанием альбома
Pink Floyd -The Wall (HD) - Movie By Roger Waters - FULL
Сюжет
Главный герой фильма — Пинк — с детства ограждает себя от общества. Так на него повлияли окружавшие всю его жизнь люди, нравы и предрассудки. «Командование отняло у него отца» во время Второй мировой войны. Все свое детство Пинк безуспешно ищет отца, надевает оставшуюся от него военную форму. Пинк сталкивается с некомпетентностью учителей, с их чёрным юмором на уроках, с тем, что они «тащат наружу каждую слабость, скрываемую детьми».
Пинк становится рок-музыкантом и добивается успеха в США. Он женится, но постепенно всё больше и больше отдаляется от жены. Она изменяет ему с неким общественным активистом, пока Пинк на гастролях в Лос-Анджелесе. Жена возвращается к нему, но под действием наркотиков Пинк её не узнает. И она вновь уходит от него навсегда. На вечеринке, после выступления Пинка, одна из девушек попадает в пентхаус отеля и пытается переспать с ним, но Пинк срывается и выгоняет её из номера, разбив при этом мебель, зеркала, выбросив в окно телевизор, изранив руки разбитым стеклом.
Главный герой решает полностью уйти в себя, «достроив Стену». Ему удаётся это под действием наркотиков и в момент, когда Пинк должен выйти на сцену, продюсер находит его в состоянии ступора. Шоу должно продолжаться любой ценой и, для того, чтобы оживить Пинка и вывести его на сцену, он приказывает врачам ввести Пинку сильнодействующий наркотик. Пинка выводят на сцену, но из-за своего психического состояния и действия наркотиков он выпускает изнутри свою тёмную личность и превращает концерт (в своём сознании) в нацистский митинг, где он является фюрером.
Но в какой-то момент действие наркотиков проходит, и Пинк начинает здраво мыслить. Он начинает пытаться остановить безумие в своём сознании. Противостоя «червям» своей агрессией, Пинк должен предстать перед судом, чтобы сбросить с себя груз прошлого и сломать стену, отделяющую его от настоящей жизни.
Судебный процесс, на котором Пинк становится обвиняемым, протекает в его душе и не совсем здоровом разуме. Во время процесса перед его внутренним взором предстают все главные действующие лица его жизни, предъявляющие претензии на его душу. Суд является мучительным, однако необходимым моментом внутреннего освобождения Пинка. В результате процесса Пинк рушит стену, и тем самым освобождается от своего безумия. Последняя сцена фильма — дети, наводящие порядок на обломках стены.
* * *
С переводом:
Пинк Флойд: Стена / Pink Floyd: The Wall (1982)
Сюжет фильма: Все смешалось в номере некоего лос-анджелесского отеля, в котором заперт рок-музыкант Пинк — пространство и время, реальность и кошмар. Каждый кирпич в «Стене» — его чувства, мысли, воспоминания.Автор идеи: Алан Паркер, Джералд Скарф
Главные роли: Боб Гелдоф, Кристин Харгривс, Боб Хоскинс, Джеймс Лоренсон, Алекс МакЭвой, Дэвид Бингэм, Кевин МакКеон, Элеанор Дэвид, Дженни Райт, Эллис Дэйл
Страна, год: Великобритания; 1982.
Время: 99 мин.
Перевод: Многоголосый
pink floyd - another brick in the wall(cartoon version)
Pink Floyd - Cartoon Video
* * *
СТЕНА
В конце
1977 года Роджер Уотерс уединился в своей загородной резиденции, чтобы
заняться строительством Стены. Пока нельзя было сказать с уверенностью,
для кого или чего велась эта стройка - для PINK FLOYD или для сольных проектов.
После выхода "Animals" и сопутствующего ему турне "In The Flesh" группа
была на грани распада.
Предоставленные
самим себе, два других сочинителя ФЛОЙД, Гилмор и Райт, нашли способ выразить
свои эмоции в дебютных сольных проектах, вышедших весной 1978 года. "Я
пытался превратить процесс своего творчества в противоядие от политики
абсолютного совершенства PINK FLOYD,- говорил Дэйв,- Дома я часто беру
гитару и играю в своё удовольствие, как Бог на душу положит. Моя пластинка
появилась на свет благодаря безумному желанию самовыразиться и стремлению
быть максимально естественным." Альбом, названный просто и со вкусом "David
Gilmour" представлял собой музыкальный материал в духе ФЛОЙД с более акцентированной
гитарой. Выделялись мелодичные номера “There’s No Way Out of Here”, “So
Far Away”, “No Way” (как видим, Дэйв был в каком-то тупике, не зная по
какому пути пойти:-)), композиции с жёсткими риффами “Short and Sweet”,
“Cry From the Street” и динамичные инструменталы “Mihalis”, “It’s Deafinitely”
с протяжёнными гитарными соло. Материал был интересен в том плане, что
давал определённое представление о музыкальной стилистике, характерной
для Дэйва Гилмора, которая в конце 80-х станет определяющей для будущих
PINK FLOYD.
Также
Дэйв в тот период принимал участие в аранжировке и продюсировании альбома
"The Kick Inside" талантливой начинающей певицы Кейт Буш.
Тем
временем Рик Райт, скрываясь на греческом острове Родос от непомерных британских
налогов, выпускает диск "Wet Dream". По контрасту с довольно энергичной
работой Гилмора, он представлял лёгкий спокойный, в основном инструментальный,
с вкраплениями джаза, материал.
Обе
пластинки были сделаны со вкусом и знанием дела, обложки, выполненные Hipgnosis,
также были на уровне, но в то же время эти альбомы не производили впечатления,
и близкого к воздействию работ ФЛОЙД. Похоже, флойдовцы, каждый сам по
себе, находясь за чертой магического круга, обозначавшего PINK FLOYD, теряли
свои волшебные чары. Темпы продаж альбомов демонстрировали не такой уж
большой интерес слушателей - "David Gilmour" расходился умеренно, а "Wet
Dream" вообще с большим трудом.
Летом
1978-го Роджер Уотерс вернулся из добровольного изгнания, где он проводил
дни и ночи напролёт в своей домашней студии, с двумя циклами песен - "The
Wall" ("Стена") и "Pros And Cons Of Hitch Hiking" ("За и против автостопа")
- и показал их флойдовцам. Все единогласно выбрали для реализации "The
Wall" - произведение об одиночестве, отчаянии, перерождении и очищении.
В
конце года PINK FLOYD зарезервировали свою студию "Britania Row" на 6 месяцев.
С самого начала "The Wall" была настоящим многосторонним произведением
- Уотерс одновременно развивал свои идеи в приложении к альбому, концертному
шоу и фильму. "Стена" обещала оказаться самым амбициозным и эпическим рок-проектом
со времён рок-оперы "Tommy" Пита Тауншенда, на основе которой также был
снят фильм режиссёра Кена Рассела (и неслабый - с участием первых звёзд,
среди которых, кроме, естественно, рок-музыкантов, таких как Роджер Долтри,
Эрик Клэптон, Элтон Джон, и сам Джек Николсон, который в картине... поёт!).
Как
признавался Роджер, "идея "The Wall" пришла мне во время последнего концерта
в Монреале, когда я придумал, как выразить своё отвращение, выстроив стену
по переднему краю сцены. Эта мысль буквально вспыхнула у меня в мозгу,
подобно молнии, и я был буквально одержим возможностью воплотить её в жизнь
средствами театра. Образ стены подсказал, в свою очередь, что каждый кирпич
- это отдельный кусочек жизни, и из этого вырастала целая поэма."
"Складывалось
впечатление, что Роджер сам задавался вопросом: "Насколько далеко я могу
в этом зайти?" - говорит Ник Мэйсон,- Лично вы можете представить себе,
как группа выходит на сцену, чтобы построить стену, скрывающую их самих?
Идея сама по себе довольно стрёмная."
Снова
и снова подобные споры становились коньком Уотерса, пока он возводил "Cтену".
Ему в голову даже приходили мысли наподобие: "Мне хотелось бы добиться
сравнения рок-концерта с войной и разбомбить аудиторию, чтобы в толпе разрывались
в клочья заготовленные манекены."
Музыкальный
материал "Стены" при несомненной мелодичности и гармонии потрясал своей
депрессивностью и безысходностью. Пластинка начинается хард-номером "In
The Flesh?", с еле слышного "мы вошли", которое не имеет смысла, пока мы
не услышим примерно 80 минут спустя "не здесь ли?". Первые аккорды альбома
также повторяются в последней композиции, а финальные звуки в этой песне
- вой пикирующего бомбардировщика, убивающего отца Пинка, а на реальной
войне убившего отца Уотерса. Это стало достойным пристального внимания
для Роджера (композиции "The Thin Ice" и "Another Brick In The Wall (part
1)", где автор с грустью в голосе напевает печальные слова, подкреплённые
ровным ритмом бас-гитары и гитарными стаккато Гилмора),- трагедия, оставившая
рубцы в душе не только самого Уотерса, но и многих его сверстников (самая
первая строчка в "Tommy" звучит так: "Капитан Уокер не вернулся домой,
его еще не родившийся сын никогда не узнает отца"). Эта тяжелейшая травма
усугубляется навязчивой материнской опекой ("Mother"), системой обучения,
лишающей человеческого достоинства. Песня, саркастически названная "The
Happiest Days Of Our Lives" - действительно ли школьные годы - самые счастливые
в жизни? Только не для Роджера, который еще в 60-е годы говорил: "учителя,
в большинстве своём, были абсолютные свиньи. Их интересовал только проходной
балл. Батарейная птицеферма, а не школа. Ненавижу". В самой известной композиции
альбома, "Another Brick In The Wall (part 2)", Уотерс предупреждает, что
жестокие и злопамятные учителя могут отбить у детей желание получить образование,
на что они имеют право с рождения. В композиции "Good Bye Blue Sky" мы
слышим сочетание акустической гитары с тревожными аккордами органа и пасторальным
пением Гилмора - переход от ревущего бомбардировщика к возможности осмыслить
душевную травму Пинка в конце войны.
Затем
следует пласт воспоминаний, связанный с браком Пинка с вероломной сварливой
женщиной и его попытками пофлиртовать с девушками-"группи" ("Young Lust").
Доведённый до отчаяния неудавшейся жизнью, Пинк остервенело крушит свой
гостиничный номер в песне "One Of My Turns".
"На
самом простейшем уровне, что бы плохое ни случалось, человек всё больше
замыкается в себе,- объяснял Роджер,- Символически он добавляет всё новые
и новые кирпичики в стену, чтобы защитить себя." Основная часть кирпичиков
- эпизоды биографии самого Уотерса, но в развитии идеи "Dark Side Of The
Moon", предусматривающей, что единственным выходом из лабиринта является
безумие, герой "Стены" Пинк всё больше становится похож на Сида Барретта.
Когда звучит композиция "Another Brick In The Wall (Part 3)", в мозгу Пинка
разом проносятся события-кирпичики прошлого в виде беспорядочных видений
и воспоминаний. И вот между ним и его прошлым, состоящим из этих событий-кирпичиков,
вырастает огромная стена. Происходит перерождение человека.
К
тому моменту, когда 1-я часть завершается композицией "Good Bye Cruel World"
(основой которой послужил рифф из "See Emily Play") Пинк полностью замуровывает
себя, что будет кульминацией 1-го действия театрализованного представления.
"Затем он становится объектом внимания червей,- говорит Роджер,- Черви
- это символ негативных сил внутри нас, символ упадка и распада. Они могут
добраться до нас, только если не видно больше просвета в нашей жизни."
2-е
действие открывается балладой "Hey You" и мрачной зарисовкой "Is There
Anybody Out There?", где Пинк всё еще пытается пробить Стену. Внимание
задерживается на 60-х, когда выполненная в стилистике тех лет "Nobody Home"
уступает место фантазии на тему мировой войны "Vera". За ней следует то,
что Уотерс назвал "центральной песней всего альбома - "Bring The Boys Back
Home" - и о солдатах на фронте, и о рок-музыкантах, проводящих большую
часть жизни в гастрольных поездках". Далее следует не меньшая кульминация
альбома - эмоциональная композиция "Comfortably Numb", блистающая неповторимым
гитарным соло Дэйва. Песня отражает хронику нервного срыва Пинка. В этом
моменте действия находящуюся во власти галлюцинаций рок-звезду, успевшую
до смерти напугать свою подружку, приводит в чувство укол, сделанный доктором.
Герой, маршируя, вновь выходит на сцену под репризу "In The Flesh" и его
слова превращаются в резкую обличительную речь - проповедь расизма и человеконенавистничества.
Концерт перерастает в рок-Нюрнберг, когда из левых (подтекст) колонок раздаются
крики толпы: "Pink Floyd! Пинк Флойд!". Этот вопль трансформируется в "Hammer!
Молоток!" Уотерс говорил: "Идея заключается в том, что в нас самих произошли
изменения - старые добрые симпатичные Пинк Флойд, которых знали и любили,
обратились к своему злобному альтер эго." Молотки громят улицы, избивают
людей ("Run Like Hell"), но для главного героя наступает расплата на судилище
в пьесе "The Trial".
"Первоначально
планировалось просто возвести Стену и так оставить. Но это было бы слишком
круто, слишком похоже на "Да пошли вы все на @#& !" Вместо этого перегруженные
демагогией рок-н-ролльные оборонительные укрепления взрываются, и Стена
рушится. В итоге герой остаётся незащищённым, ранимым и чувствительным
человеческим существом." Звучит хрупкий мотив на дудочке "Outside The Wall",
знаменуя очищение от сил зла.
Материал
"The Wall", укладывающийся в 26 номеров, напичканных текстами по полной
программе, мог уместиться только на двойном альбоме. При этом следует отметить,
что эти композиции были гораздо более личными, чем вещи со всех флойдовских
альбомов, вместе взятые. Учитывая сложность и масштабность этого проекта,
а также собственную склонность вступать в конфликт с Гилмором по вопросам
музыкального развития группы, Уотерс решил привлечь к работе постороннего
человека и сопродюсера. Это также позволило бы ему проводить больше времени
со своей новой женой (гражданской) Кэролайн и двумя сыновьями. Роджер был
убеждён, что собственных детей во что бы то ни стало следует избавить от
синдрома безотцовщины, ставшего одной из ключевых тем в "The Wall". Первым
и единственным кандидатом стал протеже Кэролайн Боб Эзрин (Bob Ezrin).
Хотя он был известен больше как продюсер хулиганских сумасшедших команд
типа KISS и Элиса Купера, Боб сотрудничал с Лу Ридом, чей альбом "Berlin"считался
самым депрессивным концептуальным альбомом до появления "Стены". В достоинство
Эзрину вменялось и то, что он вместе с Роджером и Кэролайн присутствовал
на судьбоносном концерте в Монреале и всё видел собственными глазами.
Энергичный
31-летний канадец был весьма удивлён, когда он прилетел в Лондон, чтобы
заняться делами своих звёздных клиентов. "Их образ жизни похож на образ
жизни какого-нибудь предидента банка,- заметил он.- Это всё что угодно,
только не рок-н-ролльные идолы. Если по выходным вы увидите Уотерса, прогуливающегося
с семьёй по парку, ни за что не догадаетесь, кто это на самом деле. Это
не какие-нибудь ROLLING STONES или THE WHO."
Эзрин
приступил к работе и первым делом вместе с Уотерсом и Гилмором проанализировал
демонстрационную запись Роджера. "Во время сеанса звукозаписи, который
длился всю ночь, я переписал материал, используя всё, что написал Роджер,
но поменял порядок частей и видоизменил их форму,- рассказывал Боб,- Также
я отредактировал тексты Уотерса и, поверьте, лирика настолько хороша, что
правки почти не требовалось. С литературной точки зрения Роджер выгодно
отличался от всех тех надутых индюков, которые двух слов связать не могут."
Эзрин
пытался сделать пластинку более доступной, более универсальной. С этой
же целью он посоветовал PINK FLOYD пересмотреть свою политику отказа от
выпуска синглов и поставить перед собой задачу выпустить хотя бы один сингл
с альбома. ФЛОЙД заверили Эзрина, что никогда не находились в состоянии
войны с радиостанциями, просто их лучшие композиции в основном были настолько
протяжёнными, что исключали возможность передачи в формате радио. Но группа
была готова к сотрудничеству с Эзрином, который был специалистом в подборе
правильного темпа, аранжировки и проч. "Роджер и Боб провели много времени,
работая над материалом, стараясь сделать его более искренним и выразительным,-
говорит Гилмор.- Эзрин принадлежает к такому типу людей, которые рассматривают
всё под разными углами зрения, чтобы суть нормально воспринималась."
По
словам Дэйва, Роджера "отослали писать остальные песни. Думаю, некоторые
из самых лучших вещей получились в результате оказываемого на него давления,
типа - этот материал недостаточно хорош, чтобы иметь успех,- сделай что-нибудь
еще!"
Уотерс
изо всех сил противился вмешательству других людей в процесс сочинения,
но, несмотря на это, Гилмор всё-таки стал соавтором "Run Like Hell"
- воспоминаний о днях юности, задуманных Роджером как ряд эпизодов, связанных
с "шатанием подростков у афиш порнофильмов и грязных книжных магазинчиков,
снедаемых любопытством ко всему, что связано с сексом, но слишком запуганных,
чтобы заняться им на самом деле." Также в руках Гилмора и его гитары вещь
"Young Lust" превратилась в бахвальную стилизацию под "вычурный рок" ("cock-rock"),
наподобие "The Nile Song" с "More".
Однако
настоящим звёздным часом Гилмора стала композиция "Comfortably Numb", в
которой он попытался показать картину наркотического транса Пинка после
укола, сделанного ему врачом, и ставшая классической флойдовской песней,
обожаемой всеми. Что интересно, её мелодия сохранилась у Гилмора с записи
сольного альбома "David Gilmour", куда она не вошла по причине отсутствия
в тот момент сессионных музыкантов Дэйва. Эзрин же добился похвалы за финальную
"The Trial" - жёсткое, с оркестровой аранжировкой, сочинение, в котором
Боб попытался свести воедино всех персонажей "Cтены".
"Эзрин
замечательно показал себя в работе над "The Wall",- говорит звукорежиссёр
"Britania Row" Ник Гриффитс,- потому что ему удалось соединить все части
и детали. Он очень упорный парень. Между Роджером и Дэйвом было много споров
о том, как должна звучать пластинка, а Боб перекрыл пропасть между ними
и привёл всё к общему знаменателю, хотя ему приходилось выслушивать много
нелестных слов от них обоих."
Для
оркестровых аранжировок "The Wall" PINK FLOYD пригласили американского
композитора Майкла Кэймена (Michael Kamen), чьи музыкальные достижения
включали бродвейские шоу и балет в миланском "Ла Скала". Кэймен записал
оркестр из 55 музыкантов в нью-йоркской студии CBS, и при этом его от новых
таинственных начальников отделял Атлантический океан, несмотря на что работа
Майкла была полностью одобрена.
Другой
составной частью "Стены" (не менее, а может быть, даже более важной, чем
на других альбомах) были звуковые спецэффекты - от рёва бомбардировщиков
и вертолётов до плача ребёнка и школьной суматохи, телефонные звонки, скрип
при повороте телефонного диска, обрывки разговоров. Ритмические повторения
некоторых этих фрагментов превратили их в настоящий лейтмотив альбома.
Как и всё остальное на "The Wall", качество их звучания было выше всяких
похвал. С данной задачей отлично справился Ник Гриффитс: "Мне дали список
различных звуков, которые необходимо было записать. Одним из них был звук
мощного взрыва. Так я объехал пол-Англии, записывая, как взрывают дома
и заводы, предназначенные на снос. Было довольно весело. У нас оказалось
много студийного материала, и основная его часть вошла в фильм, но многое
и осталась "за кадром" в альбоме."
Наиболее
запоминающимся вкладом Ника Мэйсона в "The Wall" стала работа с хором школьников
в "Another Brick In The Wall (Part 2)". Поскольку речь в песне шла о педантическом
произволе, царящем в школах Англии, Роджер и Дэйв посчитали, что будет
неплохо, если им будут подпевать настоящие учащиеся. "Задача Гриффитса
состояла лишь в том, чтобы записать пару детишек, поющих один куплет.-
рассказывает Ник.- Но я заглянул в школу "Isligton Green School", расположенную
буквально за углом "Britania Row", и спросил учителя музыки Алана Рэдшоу,
не захочет ли целый класс пойти в студию и спеть там. Так 23 ученика оказались
перед микрофонами. Услышав, что им придётся петь в припеве "We don't need
no education!" ("Не нужно нам никакого образования!", г-н Рэдшоу перепугался
до смерти и побледнел, но я стал прыгать, скакать, дети развеселились,
и всё пошло как по маслу. Правда, получилось не так, как я задумывал, но
в итоге намного лучше, а всё лучшее так и складывается, когда не планируешь
этого. Процесс занял всего полчаса. Позже я сделал 12-кратное наложение
голосов. Я пообещал учителю, что если ему понадобится что-либо записать,
стоит только перейти дорогу, и наша студия к его услугам."
Когда
Роджер и Дэйв прослушали запись, она им так понравилась, что они решили
вывести детский хор на первый план. "Но мы не хотели терять и свой вокал,-
говорит Дэйв,- так что мы переписали плёнку и смикшировали её дважды -
один раз там, где поём мы с Роджером, другой - там, где школьники, а сопровождение
было одно и то же."
"Another
Brick In The Wall (Part 2)" мог похвастаться современным ритмом и залихватским
лощёным гитарным соло Дэйва на его коллекционном инструменте Gibson 1959
года, что вкупе со ставшему находкой детскому хору вызвал целый ряд подражаний
и немедленно превратился в классику хит номер один. В Британии эта композиция,
выпущенная синглом, возглавила чарты спустя неделю после выхода 16 ноября
1979 года, а к январю 1980-гл цифра продаж перевалила за миллион, что означало
покупку сингла каждым 50-м англичанином (примерно то же ждало и более дорогой
двойной альбом). В Штатах "Another Brick In The Wall (Part 2)" также держался
на 1-м месте несколько недель. Почти в одночасье PINK FLOYD, не выпускавшие
синглов более 10 лет (со времён "Careful With That Axe, Eugene" 1968 года),
имели один из самых крупных хитов 79-80 гг. А вот один из самых противоречивых
фактов. В ЮАР "Another Brick In The Wall (Part 2)" была превращена темнокожими
бунтарями в гимн организованного ими общенационального бойкота школ, что
привело к запрету продажи и передачи в эфире сингла и альбома ФЛОЙД правительством
этой страны. Даже некоторые английские газеты не упустили случая пройтись
по поводу подрывной песни, обвинив группу в эксплуатации школьников. В
ответ Роджер Уотерс лично проследил, чтобы каждому учащемуся "Isligton
Green School" был вручён бесплатный экземпляр "The Wall".
За
кулисами "Стены"
Через
несколько лет после выхода альбома Дэйв Гилмор довольно неоднозначно высказался
по поводу литературного содержания "The Wall". Саму концепцию он назвал
"очень сильной, но практически не имеющей отношения к его собственным заботам,
чувствам и чаяниям". "Я не ощущаю никакого давления некой стены между мной
и моими слушателями. Полагаю, они всё прекрасно понимают и воспринимают.
Не думаю, что многое, случившееся со мной в детстве и юности, пускай даже
самое неприятное, так же повлияло на мою жизнь, как аналогичные моменты
на Роджера." При этом, по мнению Дэйва, он мог бы относиться к "The Wall"
как к "фантастическому произведению".
Но уже
в то время ходили слухи, что "Cтена" возводилась в обстановке, далёкой
от гармонии. Проскальзывали публикации, в которых намекалось на бесправное
положение Гилмора, Райта и Мэйсона, якобы страдающих от диктата Уотерса.
Боб Эзрин вносил некоторые осторожные комментарии: "Мэйсон не был противником
танцевальных ритмов, а Уотерс выступал категорическим противником таких
развлечений, кроме сингла, направленного на то, чтобы поправить материальное
положение группы, понёсшей огромные расходы на запись альбома. Гилмор осторожно
относился ко всяким буги-вуги, но запросто мог принести в студию такую
пластинку и ненавязчиво предложить подобные идеи. Иногда вкус кое-кого
из парней был довольно эклектичен, с другой стороны, с Роджером, по горло
загруженным работой, было очень трудно контактировать." Но даже этот словоохотливый
канадец еще не мог рассказать того, что он поведает годы спустя: "Невозможно
было догадаться, что между этими двумя парнями - Роджером и Дэйвом - шла
настоящая война. Они разговаривали такими сладкими голосами, так улыбались,
скрывая свои чувства под чисто английскими масками лицемерия, но в душах
у них всё бурлило. Но в результате этих конфликтов получалось и много хорошего.
Роджер - мастер спорить и доказывать свою правоту. Он отлично обосновывает
свою позицию, так как отлично владеет всеми нюансами английского языка,
ведь он многолетний текстовик группы. С ним бывает очень трудно работать,
но он, вероятно, самая цельная натура из всех, с кем мне приходилось встречаться.
Он до последнего отстаивает то, во что верит, готов бороться за свои убеждения
и идеи, какими бы фантастическими они ни казались, и всегда отстаивает
право на их существование. Ему скажут: "Так нельзя!" А он ответит: "Я так
чувствую, значит, я так сделаю!" Это и создаёт неповторимую авторскую атмосферу
произведений Роджера."
Наверно,
с Дэйва Гилмора семь потов должно было сойти, прежде чем он добивался своего.
Это смахивало на изнурительный труд, в принципе он мог бы откинуться на
спинку стула и махнуть рукой - дескать, будь что будет! Но Дэйв добивался
воплощения своих идей не с помощью бескомпромиссного отстаивания, а постепенно,
шаг за шагом доказывая их преимущества, как-никак, Дэйв был одним из самых
(если не самым) искушённых в музыкальном плане участников группы, оттачивавшим
мелодию до совершенства, в то время как Роджер с такой же страстью оттачивал
слова и общую концепцию. "Временами у Дэйва появлялось огромное чувство
обиды, потому что он очень покладистый, коммуникабельный человек, а с Роджером
временами действительно было невозможно спорить.- продолжает Боб Эзрин.-
И тогда Дэвид выбрал для себя такую позицию, чтобы наилучшим образом удержать
корабль на плаву и сохранить свои нервы - он находился в одном помещении
с Роджером только в случае рабочей необходимости. На уровне другого, скажем
так, человеческого общения их дорожки не пересекались.
В
какой-то степени ситуация была схожа с последними временами THE BEATLES
и конфликтом Леннон-Маккартни, что также усугублялось существенным различием
характеров жён - аристократичной Кэролайн Уотерс и приземлённой Джинджер
Гилмор, подобно Йоко Оно и Линде Маккартни."
Разногласия
в самой группе имели мало общего с тем радикальным стилистическим отклонением
от классического звучания PINK FLOYD, которое предстало на "The Wall".
Гилмор заявлял, что он "разделял пристрастие Уотерса прямо и без обиняков
называть вещи своими именами. Таково было наше настроение и нам помог Боб
Эзрин. Любая группа свободна выбрать тот путь, который пожелает. Самое
неприятное в творчестве - быть всегда под прессингом обязанности звучать,
"КАК", в данном случае "КАК ФЛОЙД". Всё, что мы сыграем, БУДЕТ музыкой
ФЛОЙД."
Дэйв,
чей звучный вокал сменяет театральность характерного гнусавого пения Роджера
в таких чисто уотерсовских песнях, как "The Thin Ice", "Mother", "Goodbye
Blue Sky", "Hey You", чьи всегда узнаваемые стильные гитарные соло звучат
во многих композициях, никому не даст усомниться в ценности его вклада
в "The Wall". Разумеется, Роджер не смог бы построить "Стену" в одиночку,
и иногда появляющееся мнение, что "The Wall" является практически первым
сольным проектом Уотерса, преувеличено. С другой стороны, несомненно то,
что "Стена" всегда будет оставаться детищем именно Роджера.
Словно
ему было мало конфликтов с Дэйвом Гилмором, Роджер Уотерс попытался избавиться
от Рика Райта. Невероятно, но факт - многие из поклонников PINK FLOYD понятия
не имели, что одного из основателей группы "ушли" на 4 года раньше, чем
все думали (считалось, что это произошло в 1983 году, во время записи "The
Final Cut").
Размолвка
началась осенью 1979 г., в самый разгар работы, когда Рик, ссылаясь на
какие-то дела, предпочёл остаться на своей вилле в Греции, а не присутствовать
при записи "The Wall". Роджер стал убеждать Дэйва и Ника оформить увольнение
прогульщика. Никаких заявлений для прессы сделано не было, но Райта лишили
доли в Pink Floyd Ltd., правда, оставили на жаловании до окончании работы
над альбомом. "Роджер и я не могли больше сосуществовать вместе, - разъяснял
позже Рик.- Что бы я ни делал, он говорил, что это неправильно. Для меня
на самом деле стало невозможно с ним работать. Это - личное.
Он
сказал: "Или ты уходишь после завершения работы над альбомом, или я просто-напросто
сотру твои партии." Моё положение было безвыходным. Роджер блефовал, но
зная его непреклонный характер, можно было предположить, что он осуществит
свою угрозу, а это означало, что я вообще не получил бы никаких гонораров
с альбома. И в какой-то момент я действительно был счастлив убраться, потому
что по горло был сыт этой обстановкой."
Эзрин
высказывался в том же духе, охарактеризовав Райта как жертву почти что
тевтонской жестокости Уотерса. А Питер Дженнер прямо провёл параллели с
подобным же поведением Роджера в отношении еще одного музыканта десяток
лет назад.
Послушаем
мнение Ника Гриффитса: "К моменту создания альбома "The Wall" Райт потерял
интерес к самой идее существования PINK FLOYD. Его больше волновало, какая
погода будет у греческих островов, чтобы плавать на яхте, словом, наслаждаться
жизнью богатой звезды. Роджер справедливо считал, что если Рик не желает
работать, заниматься творчеством, то он должен уйти."
Уотерс
был убеждён, что Райт слишком перегорел, чтобы играть. Есть даже такое
мнение, что строка из песни "Nobody Home" (о которой Роджер сказал, что
"она о всех людях, которых я знал") "У меня есть рояль, чтобы я мог поддерживать
свои бренные останки" имеет отношение не к Сиду, а именно к Рику.
Тогда
Дэвид Гилмор был полностью на стороне Уотерса, что выглядит примечательно
в свете его собственного разрыва с "диктатором", случившимся через несколько
лет. "Рик не выполнял свою работу в группе и его попросили уйти. Он не
приносил пользы музыке. Я без конца спорю с Роджером, как надо делать то
или другое, но в целом я прекрасно представляю себе, как могу поспособствовать
общему делу." Похоже, Дэйв окончательно смирился с ролью второй скрипки
во ФЛОЙД, утешаясь мыслью, что никто другой не смог бы сделать столько,
сколько он, для того, чтобы идеи Уотерса приносили реальные плоды.
"Роджер
принимал все жизненно важные решения для группы,- подчёркивает Эзрин,-
и все были ему благодарны за это, особенно после того, как несколько альбомов
стали культовыми и принесли кучу денег. Бунт начался лишь тогда, когда
он стал применять замашки диктатора. Но, честно говоря, без них такое момументальное
произведение, наверно, невозможно было бы создать."
Райт
не был единственным человеком, долгое время связанным с ФЛОЙД, который
попал в немилость к Уотерсу. После 11-ти лет сотрудничества с группой и
разработки для неё всемирно признанных образцов cover-дизайна Сторм Торгесон
был чрезвычайно обескуражен, когда его давний друг едва соизволил поговорить
с ним, не дав дозволения выполнить дизайнерскую работу для обложки "The
Wall". (Правда, Дэйв обеспечил Сторму получение утешительного приза - создание
обложки для сборника хитов, выпущенного в 1981 году, с сардоническим юмором
названного "A Collection Of Great Dance Songs", к которому никто не проявлял
особого интереса.)
Выбор,
сделанный Роджером в отношении обложки "The Wall", поражал воображение.
Да, лицевую сторону альбома трудно было сравнить с работами уровня Hipgnosis.
Стена - узор из белых кирпичей, и название - вот и всё оформление, которое
поражало своей клинической простотой, за которой крылся высокий стиль,
восходящий к "Белому альбому" THE BEATLES. Эта обложка не отпугнула миллионы
покупателей, и "The Wall" вскоре после выхода 30 ноября 1979 года возглавила
чарты Британии, Европы и Америки.
"Стена"
на сцене и экране
Для
концертной постановки "The Wall" и создания киноверсии Роджер Уотерс пригласил
идеального помощника в лице Джеральда Скарфа, чьи рисунки являлись как
бы визуальным эквивалентом того, что создавали PINK FLOYD в музыке. Скарф
был неисправимым циником, кошмарное видение мира которого подогревалось
и распалялось его положением в обществе. Многие его идеи были созвучны
идеям Уотерса - еще в 1964 году карикатура Джеральда высмеивала недостатки
британской системы образования. Художника иногда преследовали воспоминания
детства, проведённого в Лондоне военных лет, такие, как, например, образы
перепуганных людей в раздаваемых по решению правительства противогазах,
которые воплотились в анимацию песни "Goodbye Blue Sky". И если оба они,
по словам Скарфа, "больны манией величия", то факт, что Уотерс занимался
своим делом, а художник своим, удерживало их "эго" от неминуемого столкновения.
Скарф
взял в помощники около 40 других мультипликаторов и обосновался в своей
мастерской на Фулхэм-роуд. Вскоре появились первые результаты: "Стены вопят,
цветы превращаются в колючую проволоку. голубь мира взлетает в распахнутые
небеса, но разрывается в кровавые клочья, и из его внутренностей рождается
ужасный орёл,- рассказывает Скарф.- Это грозное создание своими гигантскими
когтями переворачивает огромные массы земли, уничтожая целые города. Камнем
упав вниз, он порождает Бога Войны - гаргантюаобразную фигуру, облачающуюся
в сталь и ниспосылающую из подмышек бомбардировщики. Они превращаются в
могильные кресты, когда охваченные паникой люди бегут прятаться в убежища.
Призраки солдат падают и встают, на горе мёртвых тел флаг Соединённого
Королевства превращается в кровавый крест. Кровь стекает вниз по кресту
и исчезает в водостоке. Храмы рушатся и возрождаются в виде сверкающих
богов, а гигантские молотки маршируют, разрушая всё на своём пути."
Уотерс
принял решение вначале сконцентрировать свои усилия на концертной версии
"The Wall", чтобы затем взять её за основу фильма. Самым крупным за всю
историю ФЛОЙД сооружением стала великая Стена шириной 160 футов (48,76
метров) и высотой 35 футов (10,66 метров), состоявшая из 340 картонных
кирпичей. Эту Стену армия роуди кирпичик за кирпичиком должна была возвести
во время 1-й половины концерта с помощью гидравлических подъёмников и прочих
приспособлений. Пришлось поломать голову над тем, как Стена будет рушиться
в конце концерта и разработать специальные сетки, чтобы защитить самих
музыкантов, которые запросто могли получить повреждения.
К таким
ставшим фирменным знаком PINK FLOYD тотемам, как самолёт и свинья, в "The
Wall" добавились придуманные Скарфом гигантские куклы-марионетки отрицательных
персонажей - Учителя, Матери и Миссис Пинк. Уже знакомый круглый экран
использовался в 1-м действии, после чего мультипликация проецировалась
непосредственно на белую Стену.
Имея
эти составные части в своём распоряжении, ФЛОЙД отрепетировали шоу около
10 раз в киносъёмочном павильоне и Спортивной Арене Лос-Анджелеса. "Перед
премьерой мы все работали как проклятые,- будет вспоминать Роджер,- когда
в первый раз возвели Стену и проецировали на неё кинофрагменты, я прошёл
вдоль всей площадки и посмотрел на неё с мест в последнем ряду, моё сердце
бешено заколотилось, по коже побежали мурашки. И я подумал, насколько всё-таки
фантастично то, что мой замысел осуществился, и люди смогут всё это увидеть
и услышать отовсюду, где бы они ни сидели."
Когда
под захватывающие звуки "In The Flesh" завершилось наиболее впечатляющее
из всех шоу группы, сами флойдовцы были за кулисами. Вместо них на сцене
находились басист Энди Баун, гитарист Сноуи Уайт, барабанщик Уилли Уилсон
и клавишник Питер Вуд, все в гротескных масках, изображающих участников
PINK FLOYD (привет Майклу Олдфилду!).
"Они
изображали тех, кем мы стали,- сказал Уотерс,- На том этапе Пинк выступал
в качестве собирательного образа. Вся группа превратилась как бы в своеобразный
призрак нациста. Такой приём используется в театре, чтобы удивить зрителей.
Разве что, наслаждаться музыкой мешало ощущение того, что это крутая самопародия."
Почти на всём протяжении шоу четвёрка приглашённых музыкантов помогала
дополнить саунд ФЛОЙД - бас Брауна позволил Уотерсу полностью сосредоточиться
на вокале и играть роль Пинка, Уилсон страховал Ника Мэйсона, который и
в лучшие-то свои годы не был виртуозным ударником, да и клавиши Вуда и
гитара Уайта "кашу не испортили".
В
ночь премьеры в Лос-Анджелесе во время крушения Стены пиротехнические заряды
воспламенили куски кирпичей, которые обрушились на первые ряды зрителей,
которые восприняли это как должное, однако Уотерс сделал перерыв и вызвал
пожарную команду. Можно вспомнить, что, по иронии судьбы, это напоминало
его первоначальную мысль подвергнуть публику настоящей бомбардировке для
полноты ощущений.
Продуманные
заранее кульминационные моменты включали завершение возведения Стены под
звуки "Goodbye Cruel World", когда Роджер, исчезнув за единственным оставшимся
отверстием в Стене, водрузил на место последний кирпич, замуровывая себя.
После антракта во время исполнения "Nobody Home" в Стене откинулся люк,
явив Роджера, сидящего в полном одиночестве в освещённой комнате вместе
с мигающим экраном телевизора. На "Comfortably Numb" освещённый со спины
Дэйв был поднят подъёмником к вершине Стены, где и исполнил гитарное соло,
во время которого его громадная тень пробежала по восхищённым лицам зрителей.
Стена
секретности еще никогда не была так высока, как во время американского
турне "The Wall". Уотерс лично распорядился не давать журналистам никакой
информации о деталях шоу, дабы "журналюги" знали, что приказ исходит из
первых уст, а не от какой-то мелкой сошки. Он отлучил от постановки Боба
Эзрина, который выболтал некоторые подробности. Даже Джеральду Скарфу без
особого разрешения не было позволено обсуждать с репортёрами свою мультипликацию.
Говорящий ледяным тоном и похожий на айсберг в океане Роджер Уотерс даже
взял на себя труд освободить от репортёрской сумки журналистку, рвавшуюся
на концерт со всеми фотопринадлежностями. Складывалось впечатление, что
фашистские порядки, заклеймённые в "Стене", расцветали здесь пышным цветом.
Режим,
установленный ставшим нацистом Пинком (такой сюжетный ход некоторые критики
сочли нелепым, хотя даже заочный ученик Сида Барретта Дэвид Боуи прошёл
через это), был проявлением тёмных сторон личности самого Уотерса - "атакой
тех моих качеств, которые мне самому не по душе." Можно предположить, что
маниакальный тоталитаризм Пинка - обратная сторона грандиозности, выдвинувшейся
на первый план при создании "The Wall".
Однако
в одном непреклонность Роджера была принципиально обоснованной. Когда стало
ясно, что на 12 концертов на крытых площадках в Америке все желающие попасть
не смогут, перед группой предстал промоутер Ларри Макгил, держа в руках
гарантийный чек на оплату в размере 2 миллионов $ двух выступлений на филадельфийском
RFK Stadium. Все готовы были принять это предложение, когда Уотерс холодным
тоном напомнил, что "The Wall" должна была стать декларацией против стадионного
рока. Мучительно больно расставаясь с возможностью заполучить такие деньги,
Гилмор и Мэйсон даже подумывали провести концерты без Уотерса, но пока
у них пороха не хватило.
Тем
не менее роль Гилмора в представлениях была значительной. Он был заявлен
как "музыкальный руководитель", выступая как гитарист, дирижёр, контролируя
всех музыкантов. О концертах он вспоминает как о "блестящих и очень эффектных,
которые очень приятно воплощать в жизнь. Первые два десятка представлений
были просто фантастическими. Но как исполнители мы начали уставать примерно
после 30-ти шоу. В них было много хореографии, театральности, а ведь я
в первую очередь музыкант. Было слишком много всякой мелочи, которую нужно
было фильтровать в наушниках."
Во
время концертов Роджер Уотерс по-прежнему раздумывал над сценарием и постановкой
фильма "The Wall", в котором видел себя кинозвездой. И хотя при всём громадном
успехе альбома штатные киношники с EMI решительно отмели идею фильма, английский
режиссёр Алан Паркер, уже прославившийся фильмом "Midnight Express" ("Полуночный
экспресс") был большим поклонником PINK FLOYD. Однажды Алан по делам присутствовал
в компании EMI, и поинтересовался, не собрался кто-нибудь экранизировать
"The Wall". Ему дали координаты Уотерса.
В
феврале 1981 года Паркер вылетел в Германию, чтобы присутствовать на представлении
"Стены" в Дортмунде. Паркера ошеломили "странное психопатическое качество
совокупляющихся цветов и марширующих молотков Скарфа и первородный крик
Роджера, страх безумия, подавления и отчуждения, прорывающийся сквозь эксцентричную
театральность. "
Уотерс,
в свою очередь, решил вступить в мир кинематографа во всеоружии и занялся
изучением пособия по написанию сценариев. Он заперся на несколько недель
в студии Джеральда Скарфа, засев за создание сцен и рисунков для фильма.
Рядом с текстом каждой песни располагались иллюстрации Скарфа и подробнейшее
описание того, что должно происходить на экране, например: "Учитель приблизился
к Пинку, поющему первые строчки "The Happiest Days". После фразы "обижать
детей как только можно" идёт мультипликация, показывающая Учителя, силой
заталкивающая детей в мясорубку в виде школы. Из дырочек мясорубки на свет
божий вылезают уже черви."
Детскому
периоду жизни Пинка уделено немало внимания. Как лейтмотив, наложивший
свой неизгладимый отпечаток на всю последующую жизнь человека, выведена
тоска по погибшему отцу. Однажды мальчик обнаружил его военную форму и
похоронку с выражением соболезнования от английского короля. От жгучего,
горького и непоправимого одиночества он выхаживает зверька, но вскоре его
заставляют выбросить единственного друга на помойку. А чего стоит сильнейшая
по своему эмоциональному воздействию сцена - на вокзале матери с детьми
встречают своих мужей и отцов, возвращающихся с войны, все вокруг радуются.
Маленький Пинк бродит один, затем пытается взять за руку чьего-то отца
и немного пройти с ним, но тот отталкивает его, поглощённый семьёй, и уходит
со своим сыном. Пинк снова остаётся один.
Что касается
роли взрослого Пинка, поначалу никаких сомнений в отношении исполнителя
главного героя не было. Скарф наделил мегазвезду, ставшую страдающим манией
величия маньяком, чертами Роджера. Но кинопробы не удовлетворили Паркера,
который считал, что Уотерс не обладает достаточными актёрскими данными
и способностями. Кроме того, как считал режиссёр, присутствие актёра, не
являющегося членом PINK FLOYD, позволит придать свежее дыхание музыке "The
Wall", а также сохранить фирменную анонимность флойдовцев. Тем не менее
главный исполнитель был выбран из рок-среды - Паркер остановил свой выбор
на солисте ирландской группы BOOMTOWN RATS Бобе Гелдофе (Bob Geldof), чьей
способностью "излучать чувство опасности и физической непредсказуемости"
режиссёр был зачарован.
Хотя
менеджер "Бумтаунских крыс" был несказанно рад предложению Паркера, сам
Гелдоф, разделявший господствующую среди музыкантов "новой волны" точку
зрения о ФЛОЙД как "непомерно раздутой и старомодной группе", назвал тексты
Роджера "проявлением левизны миллионера с неспокойной совестью" и сначала
неохотно примерил наряд Пинка. Концепция рок-звезды, становящейся фашистом,
показалась ему "особенно идиотской". Тем не менее, Гелдоф согласился, так
как съёмки в каком угодно фильме открывали для него новые возможности и
позволили бы поддержать его угасающую популярность.
Тем временем,
в июне 1981 года PINK FLOYD повторили сценическую постановку "Стены" пятью
концертами в Earls Court, чтобы заснять концертные сцены, которые планировалось
использовать в фильме. Однако, по словам Паркера, "съёмка была полной катастрофой,
и все пять шансов мы провалили". В конечном итоге это не имело большого
значения, так как в свете того, что было принято решение о приглашении
на главную роль не Уотерса, а Гелдофа, Роджер согласился вообще исключить
из фильма сцены шоу ФЛОЙД.
Алан
стал выкуривать одну пачку сигарет за другой, нервничая из-за возникших
сложностей. Кинематографический мир Британии никак не реагировал на идею
фильма. Когда Паркер описал "The Wall" заправилам кинобизнеса как "произведение
без традиционных диалогов и линейного развития сюжета, подкрепляющих повествование,
и музыкой в качестве движущей силы, они уставились на меня с полным недоверием".
Люди из руководства EMI, видимо, забывшие о разошедшейся многомиллионными
тиражами "Стене", твердили, что "не могут сейчас этим заниматься". Несмотря
на желание сделать проект чисто британским, Паркер в конце концов был вынужден
прибегнуть к помощи Голливуда. В съёмках и прокате картины должна была
помогать компания Metro Goldwin Mayer (MGM), и сами PINK FLOYD предоставляли
12 миллионов $, составившие немалую часть бюджета.
Вложив
в "The Wall" немалую толику своих душевных и финансовых средств, Роджер
ревностно относился ко всему, что было связано с этим. Работа с Уотерсом,
как вскоре убедился Паркер, превратилась в еще одно испытание, хотя "то,
что мы с Роджером иногда не находили общего языка, вовсе не значит, что
мы не выполнили работу на отлично". Уотерс, в свою очередь, вспоминает
съёмки "Стены" как "один из наиболее нервных и психованных периодов в жизни.
Паркер привык восседать на вершине своей пирамиды, я привык сидеть на вершине
своей. Мы оба всегда шли своим путём к своей цели." Наконец, режиссёр добился
невиданной доселе уступки от Роджера - тот должен был взять недельный отпуск
и оставить Алана в покое, не вмешиваясь в процесс, чтобы режиссёр мог спокойно
работать.
Съёмки
проходили в "Pinewood Studios" недалеко от Лондона. Была специально спроектирована
комната мотеля и плавательный бассейн в квартире на крыше небоскрёба, из
окон которого был виден созданный также с помощью компьютерной графики
вид ночного мегаполиса. Поражала своими размерами изготовленная Стена,
которая должна была взорваться на куски, расстрелянная из авиационной пушки,
ранее использовавшейся в фильме о Джеймсе Бонде. Вокруг также, по мнению
Гелдофа, "царящая атмосфера была подобна минному полю, засеянному взрывающимися
эго". Решив игнорировать взаимные упрёки, Гелдоф полностью доверился Паркеру,
который, как свято верил Боб, "знал что делал."
Но
и у режиссёра иногда возникали кое-какие сомнения - как, например, в сцене,
где вода в бассейне вокруг барахтающегося в ней Пинка превращается в кровь.
И не только из-за страха перед видом крови, свойственного Гелдофу, но и
потому, что Алан решил, что его ведущий актёр умеет плавать. Выход из ситуации
был найден с помощью прозрачного контейнера-оболочки, выполненного в форме
тела, который использовался для имитации полёта Кристофера Рива в фильме
"Супермен".
В процессе
съёмок действительно пролилась кровь Гелдофа - он поранил руку о жалюзи
в сцене разгрома номера мотеля в композиции "One Of My Turns" (навеянной,
как мы помним, аналогичным психозом Роя Харпера во времена турне "Wish
You Were Here"). К удивлению съёмочной группы, Гелдоф отказался прервать
съёмку, пока Паркер не отснял весь эпизод.
По
мере того, как продвигалась работа, всё больше менялось отношение Боба
Гелдофа к эпическому полотну, задуманному Роджером Уотерсом. Он признался,
что "сильнейшее впечатление, которое произвела на меня "Стена", заставило
меня заглянуть в такие глубины подсознания, которые обычно недоступны.
Иногда я даже чувствовал, что потихоньку превращаюсь в злого маньяка, помешанного
на мании величия."
Отождествление
себя с Пинком позволило Гелдофу сыграть эту роль чрезвычайно убедительно,
что особенно заметно в сценах второй половины фильма, навеянных воспоминаниями
о Сиде Барретте, хотя Боб никогда не встречался с Сидом. Джун Болан, посмотрев
фильм, отметила достоверность перевоплощения Гелдофа: "Я была потрясена
до глубины души. Он был так похож на Сида, что мне было трудно это вынести.
Когда он смотрится в зеркало и сбривает волосы, я вся застыла и по щекам
у меня текли слёзы. Всё это было мне знакомо, я так же переживала за Сида."
Гелдоф,
позднее включивший "Arnold Layne" в концертный репертуар BOOMTOWN RATS,
согласился исполнить "In The Flesh", наложив свой голос на инструментальную
дорожку в домашней студии Дэвида Гилмора. Для начала Боб из озорства спел
неофашистский монолог Пинка с явным ирландским акцентом и наслаждался "выражением
ужаса", появившимся на лицах Гилмора и звукоинженера Джеймса Гатри, однако,
помучив их записью нескольких дублей, исполнил всё как следует. Как только
он закончил запись, в динамиках загремел голос Гилмора: "Ах ты сволочь!"
В
фильме Гелдоф показан исполняющим "In The Flesh" перед толпой бритоголовых
в лондонском New Horticultural Hall в сопровождении хора и духового оркестра
"Молоткастой гвардии" ("Hammer Guard"), роль которой играли закалённые
скинхэды "Tilbury Skins" из юго-восточного Лондона. Их униформа, придуманная
Скарфом, с эмблемой из перекрещивающихся молотков, была настолько правдоподобна,
что хозяева местного паба заметно побледнели, когда к ним ввалились пропустить
пива несколько актёров-молотков в форме и сапогах. Бритоголовых также использовали
для сцен уличных погромов в "Run Like Hell" - задание, которое они выполняли
с превеликим удовольствием, с трудом останавливаясь даже после команды
Паркера: "Cтоп!"
Когда
пришло время монтажа и компоновки готовых сцен, это совпало с возвращением
Уотерса на съёмочную площадку, и трения между противоборствующими сторонами
возобновились с новой силой. "Фильм стал моим,- вспоминает Паркер,- а потом
вернулся Роджер, чтобы вновь им заняться, и мне пришлось с огромным трудом
переломить себя, чтобы согласиться с тем, что это сотрудничество."
Имея
свой опыт общения с Уотерсом, Гилмор не собирался винить во всём Паркера.
Он часто обращался к Роджеру с пожеланиями быть, что ли, потактичнее, вспоминая
работу над фильмом как "портрет троих помешанных в одной комнате, каждый
из которых пытается высказать свою точку зрения, опережая оппонента. Весь
фильм стал из-за этого таким истеричным." Но Уотерс, с головой погрузившийся
в грандиозный замысел, не мог позволить собой командовать. Он получил в
своё полное распоряжение звуковую дорожку и накладывал звук непосредственно
с оригинальных мастер-тейпов PINK FLOYD, чтобы обеспечить высокое качество
звучания.
После
выхода фильма на большой экран мнения критики разделились, многие оценили
"The Wall" cвоеобразной самоиндульгенцией или самобичеванием его создателя,
однако кассовые сборы побили все рекорды и после выхода фильма на видеокассетах,
добравшейся в рейтинге до 1-го места, ФЛОЙД вернули свои вложенные в проект
деньги. Как полнометражный музыкальный видеофильм лента во многом опередила
своё время, блистая новаторскими сценами и визуальными находками. Тем не
менее, как у любого музыкального видео, ценность музыки снижалась, так
как зрители не могли свободно придумывать и фантазировать. Спорные моменты
"Стены" при воплощении на экран сильнее бросались в глаза, а грубый символизм
становился навязчивым - все эти черви, внутренности, колючая проволока,
всепожирающие влагалища и кровь, кровь и еще раз кровь!
Но
бесспорно и то, что фильм “The Wall” – это причудливая фантазия, метафорическая
притча о подавлении личности институтами власти, творящей непреодолимые
барьеры на пути к независимой человеческой индивидуальности. Это парабола
о судьбе поколения, родившегося во время и после 2-й мировой войны, познавшего
горечь безотцовщины, жестокость школьной системы, лицемерие морали буржуазного,
внешне благопристойного общества. В 60-е годы они бунтовали против этих
устоев, выражали своё неприятие Системы в скандальной, эпатажной форме,
отчуждали себя от общества с помощью "эскейпизма" - бегству от действительности,
погружению в мир собственных желаний и страстей. Но хаос индивидуализма,
по мнению автора, может стать благодатной почвой для еще более сильного
тоталитарного режима, призывающего к разрушению любых стен, всего сущего,
а на самом деле создающего новые стены вокруг человека. Пафос финала ленты
со стоп-кадром ребёнка на развалинах таков: надо расчищать обломки.
Пять
лет спустя сам Уотерс вынес примечательно глубокомысленный и бесстрастный
вердикт: "После того, как всё было воедино сведено, я просмотрел весь фильм
целиком. До этого я в течение трёх недель занимался озвучиванием, бобина
за бобиной. Каждая сама по себе казалась интересной, но когда я посмотрел
все 13 катушек подряд, то почувствовал, что ленте не хватает подлинной
динамичности. Фильм, похоже, начинал бить вас по голове и продолжал бить
до самого конца, плавных переходов там не было.
Но
самая серьёзная критика с моей стороны должна быть высказана (хотя я думаю,
что Боб Гелдоф сыграл свою роль отлично, а Алан Паркер снял картину как
настоящий мастер) в адрес... самого Пинка. Наконец я понял, в чём загвоздка
- если зрителя не интересовали переживания Пинка о тоталитарной природе
или даже о смерти отца, то зритель не сопереживал ему самому ни капельки.
Но если я иду в кино, я меня не трогает ни один персонаж, то это неважный
фильм."
Мировая
премьера "The Wall", проходившая 14 июля 1982 года в лондонском "Empire
Theatre", расположенном на Leicester Square, стала событием вселенского
масштаба. Мероприятие почтили своим присутствием Гелдоф, Паркер и Скарф,
трое участников ФЛОЙД - Уотерс, Гилмор и Мэйсон, чьё появление в королевской
ложе вызвало бурю оваций, а также рок-звёзды Пит Тауншенд, Стинг, Мик Джаггер
и др. Фэн группы Энди Маббетт, выигравший билет в викторине газеты "Sun",
заметил, что облачение каждого из флойдовцев соответствовало его положению
в группе - Роджер был в строгом смокинге, Дэйв в пиджаке, но без галстука,
Ник предстал в джинсах и футболке, а Рика нигде не было видно. На премьере
в нью-йоркском "Zigfield Theatre" несколько дней спустя Ник тоже не покажется
- в то время они со Скарфом будут играть в пул, потому что "смотреть этот
фильм еще раз сил не было."
На
вопросы о Райте Мэйсон обронил, что тот был на "отдыхе" - отговорка, к
которой флойдовцы прибегали в то время, как Рик зализывал раны в своём
доме на греческом острове Родос, пытаясь обрести душевное равновесие после
развода со своей женой Джульеттой, с которой они прожили 15 лет. "Вот что
добило его окончательно",- считал Дэйв.
Впрочем,
Мэйсон также не отдавал всего себя делу ФЛОЙД. Он записал сольный альбом
"Nick Mason's Fictitious Sports", выполненный в экспериментальной стилистике
jazz-fusion, который Ник сам и продюсировал. "Его сильная сторона как подюсера
- это умение всё организовать,- говорил Ник Гриффитс,- все музыканты, работавшие
с ним, отмечают это качество."
И
конечно, Ник по-прежнему уделял большое внимание своей коллекции автомобилей,
которая в 1980 году насчитывала около 20-ти исторических и гоночных машин,
оцениваемых в полмиллиона фунтов, а участие Мэйсона в гонках Le Mans 1983
года было освещено британским телевидением.
Тем
временем "Стена" вызвала отнюдь не киношное судебное разбирательство, когда
учительница средней школы в Кентукки Жаклин Фаулер была уволена в 1984
году за показ своим ученикам фильма "The Wall", на который согласно установленному
правилу, дети допускались только в сопровождение родителей. Федеральный
судья на основании того, что были ущемлены права Фаулер, декларированные
в Конституции США, постановил принять решение о её восстановлении на работе
и выплате компенсации, однако приговор был опротестован в Апелляционном
суде. В 1987 году это дело рассмотрел Верховный суд США, признав увольнение
Фаулер законным.
"В
несомненно гениальной лирике с потрясающей своей безжалостностью яростью
зафиксирована картина жизни, которая буквально шокирует тщательно выписанными
деталями." ("Rolling Stone")
"При
всём своём символизме и искусно выстроенной структуре (например, последние
слова на второй пластинке составляют часть предложения, обрывающегося в
начале первой) главный архитектор Стены чересчур умничает. Это скорее прозаическое
произведение, нежели поэтическое. В нём мало оригинальности, которой автор
блистал раньше, не говоря уже о Сиде Барретте, отмеченном печатью подлинного
гения." ("Sounds")
"Такое
впечатление, что Роджер Уотерс заглянул себе внутрь черепной коробки и
пригласил весь мир посмотреть на машинное отделение своего подсознания.
Это смелый и очень нужный поступок настоящего серьёзного художника, который
в общении с аудиторией ищет ответы на вопросы, связанные с духовными
надеждами людей. ("Melody Maker")
Можно любить или ненавидеть "Стену", но это Великое Произведение и Крупнейшая Вершина Рок-Искусства.
Комментариев нет:
Отправить комментарий