Войны Руси в IX–XI веках

Доклад на научной XXII Международной конференции по проблемам Цивилизации 22-23.04.2011, Москва, РосНоУ. В свете изучения династических связей Рюриковичей и истории Руси полезно изучить и корректно интерпретировать известные и умалчиваемые факты военной экспансии русских князей в Средиземноморском регионе, Черном море, Кавказе, Средней и Малой Азии в IX–XI веках. В настоящее время эти события представляются историками как случайные и малообъяснимые вылазки северных варваров, носящих разрозненный характер. При этом военная мощь русских войск в этих походах представляется довольно значительной даже по современным меркам. Попытаемся восстановить цели, задачи и итоги захватнических походов русских дружин в увязке с политическими событиями средневековья в Новом Риме – Византийской империи и окружающих государствах. Войны с Волжской Болгарией не будут рассматриваться в рамках данного исследования. Из различных хроник известны следующие военные экспедиции русов: 1. Поход Руси против Византии в 830-е годы. Нападение руссов на Пропонтиду (византийское побережье со стороны Вифинии и острова Мраморного моря) и Пафлагонию (север современной Турции на Черном море) в правление императора Феофила. Руссы разграбили поселения рядом с Константинополем и город Амастриду на Черном море. 2. Поход русов против Византии в 860-е годы. Морское нападение на Царьград. Полностью удачный набег русов на столицу империи. Хотя Царьград не был захвачен, руссы увезли большую добычу. Поход возглавляли киевские князья Аскольд и Дир. 3. Каспийский поход Руси 864–884 годы. Морское нападение на город Абаскун, Иран. 4. Русско-византийская война 907 года. Поход на Царьград князя Олега. Многими историками факт похода отрицается, так как записан в легендарном виде и не отражён в византийских документах. 5. Каспийские походы 909–910 и 913–914 годов. Морское нападение на персидские города Каспийского региона. 6. Русско-византийская война 920, 941—944 годов. Морские и сухопутные походы на Царьград князя Игоря. Во время первого похода войско русов потерпело поражение на море, второй поход закончился подписанием мирного договора и данью от Византии. 7. Каспийский поход 943–945 годов. Нападение и разграбление богатого города Бердаа, столицы Кавказской Албании. 8. Походы в 960-х годах на Хазарию. Сухопутный и речно-морской поход союзных войск Руси, Нового Рима и Волжской Болгарии. Разгром Хазарского каганата. Укрепление позиций Руси на Северном Кавказе. 9. Русско-византийская война 970—971 годов. Экспедиции князя Святослава сначала в союзе с греками против Болгарии, а затем в союзе с болгарским царем Борисом II против Византии. Война окончилась якобы изгнанием русов из Болгарии и гибелью князя Святослава при возвращении в Киев. 10. Каспийский поход 987 года. Морская экспедиция русских варягов для оказания военной помощи эмиру Дербента. 11. Русско-византийская война 988 года. Осада города Корсунь в Крыму князем Владимиром, захват византийской колонии. 12. Поход Руси против Византии 1024 года. Нападение небольшой флотилии варягов на остров Лемнос. Попытки устроится на службу в Византийской империи. Все 800 участников набега погибли. 13. Каспийский поход 1030—1032 годов. Участие русских варягов во внутриполитической борьбе прикаспийских государств Ширвана и Дербента. 14. Русско-византийская война 1043 года. Морской поход князя Владимира, сына Великого князя Ярослава Мудрого на Царьград. Закончился морским поражением Руси и заключением выгодного договора с Византией. Рассмотрим все военные компании по порядку. 1. Поход Руси против Византии в 830-е годы. Набег русов на Пафлагонию — единственное упоминание содержится в «Житии св. Георгия Амастридского» [1]. Дата набега в житие не указана и оценивается разными исследователями в широких пределах: от конца VIII века до 941 года. Наиболее вероятная дата это начало 830-х годов. Цитата: «Было нашествие варваров, росов — народа, как все знают, в высшей степени дикого и грубого, не носящего в себе никаких следов человеколюбия. Зверские нравами, бесчеловечные делами, обнаруживая свою кровожадность уже одним своим видом, ни в чём другом, что свойственно людям, не находя такого удовольствия, как в смертоубийстве, они - этот губительный и на деле, и по имени народ, - начав разорение от Пропонтиды и посетив прочее побережье, достигнул наконец и до отечества святого (св. Георгия), посекая нещадно всякий пол и всякий возраст, не жалея старцев, не оставляя без внимания младенцев, но противу всех одинаково вооружая смертоубийственную руку и спеша везде пронести гибель, сколько на это у них было силы. Храмы ниспровергаются, святыни оскверняются: на месте их [нечестивые] алтари, беззаконные возлияния и жертвы, то древнее таврическое избиение иностранцев, у них сохраняющее силу. Убийство девиц, мужей и жен; и не было никого помогающего, никого, готового противостоять...»
Карта Малой Азии XV века.
Согласно источнику [1], в церкви Амастриды русы попытались вскрыть гроб св. Георгия [2] в поисках сокровищ, но это им не удалось сделать, у них отнялись руки. Когда по совету местного пленника русы почтили христианского бога, руки обрели подвижность. Тогда поражённый чудом предводитель руссов отпустил пленников и удалился с войском. Первый издатель русского перевода текста в 1893 году В.Г. Васильевский считал, опираясь на стиль изложения, что автором памятника был известный агиограф диакон Игнатий (770/780 год — после 845 года). Исходя из этого, он датировал набег между 830 и 842 годами. Ученые, придерживающиеся этой точки зрения, отмечают стилистическую близость жития к другим произведениям Игнатия и органичность пассажа о росах в тексте. Кроме стилистической близости Жития с сочинениями Игнатия историки усматривают ещё один характерный признак эпохи — молчание об иконах. Иконоборческий период продолжался до смерти императора Феофила в 842 году, что определяет верхнюю границу написания Жития. В описании набега указывается, что варвары начали разорение от Пропонтиды, то есть из мест около Константинополя. Этот факт традиционные историки с негодованием отрицают, утверждая, что подобные события могли произойти только после 860 года во время нашествия варягов Аскольда и Дира. К. Цукерман [3] относит нападение к началу 830-х годов. Посольство же руссов в Константинополь в 838-м году, известное из Бертинских анналов, он интерпретирует как последующий мирный договор. Воспроизведенная в этом источнике дипломатическая переписка императоров Феофила и Людовика Благочестивого свидетельствует о стремлении византийского императора оградить делегацию росов от каких-либо опасностей и обеспечить её успешное возвращение на родину. Столь заботливое отношение византийцев к Руси трактуется Цукерманом их желанием сохранить мир с варварами, представляющими серьёзную военную опасность для империи. Сопоставим известные данные и комментарии с нашей реконструкцией истории [4]. Посмотрим на биографию будущего императора Нового Рима Василия I. Мы полагаем основателя Македонской династии младшим сыном императора Константина VI Слепого. По традиционной истории у Константина было два сына, но они умерли или исчезли в младенческом возрасте. Традиционные историки считают Василия сыном армянина, который почему-то жил в Македонии [5]. Отца Василия звали Константином, мать – неизвестна. Считается, что с 813 года Василий находился в плену у болгарского царя Крума. Лишь в 836 году Василию удалось бежать во Фракию, Византия. Оттуда он перебрался в Константинополь, где попал во дворец императора Михаила III.
Регион Анатолии, Малая Азия.
Мы полагаем, что Василий не был в плену у Крума, а спасался у болгар от преследований окружения своей бабушки императрицы Ирины. Когда он возмужал, то вернулся в Новый Рим требовать возращения престола империи, который ему принадлежал по праву. Ведь Василий был представителем царской династии Руси – Флавиев, правящей в Новом Риме со времен Константина Великого. После узурпации власти в Царьграде гречанкой Ириной, династия Руси более чем на полвека потеряла престол древней империи. Возращение Василия в Константинополь, по нашему мнению, началось через столицу Вифинии, город Пруса (современная Бурса), который принадлежал Руси, как родовая собственность с III века нашей эры. Василий прибыл в город Пруса в 836 году. Получив власть у народа Руси, и собрав войско варягов, Василий в 837 году отправился на кораблях в Константинополь бороться за трон. По дороге через Мраморное море варяги ограбили византийские острова и предместья Царьграда, прошли Босфор, напали на Пафлагонию и разорили город Амастрида. Трофеи, полученные варягами Василия, были своеобразной платой Византии за годы отстранения Руси от престола Нового Рима. Эти богатства помогли Василию укрепить свою власть в Прусе. В результате силовой акции русов, императору Михаилу пришлось заключить мир с посольством русов в 838 году, признав царский статус Василия. Таким образом, цель первого похода Руси на Царьград в 837 году была достигнута – будущий император Василий I получил денежную компенсацию за годы изгнания и расположиться в своей родовой резиденции Руси – городе Пруса, заявив о себе в качестве будущего претендента на престол империи. Все задачи военной экспедиции Руси были выполнены. Военная операция русов в 830-х годах завершилась полным успехом. 2. Поход русов против Византии в 860-е годы. Есть несколько версий похода руссов на Константинополь в 860-х годах и датировок событий. Ознакомимся с доступной информацией по этой войне. Часть историков придерживается ранней даты нападения на Новый Рим в 860 году. Набег известен по византийским, европейским и древнерусским источникам. Описание похода на Константинополь в наиболее ранней древнерусской «Повести временных лет» [6] заимствовано из византийской хроники Продолжателя Амартола, ПВЛ датирует нападение 866 годом. При этом историк русской церкви Голубинский в 1880-х годах по византийским свидетельствам указывал на 860—861 годы. В 1894 году бельгийский учёный Франц Кюмон опубликовал обнаруженную им хронику царствования византийских императоров, так называемую Брюссельскую хронику [7], в которой содержалось упоминание набега русов, и называлась точная дата — 18 июня 860 года [8]. Цитата [9]: «Михаил, сын Феофила [правил] со своею матерью Феодорой четыре года и один — десять лет, и с Василием — один год и четыре месяца. В его царствование 18 июня в 8-й индикт, в лето 6368, на 5-м году его правления пришли Росы на двухстах кораблях, которые предстательством всеславнейшей Богородицы были повержены христианами, полностью побеждены и уничтожены» По этой версии на закате 18 июня 860 около 200 русских судов причалили к берегам Босфора. Иоанн Диакон, посол венецианского дожа Пьетро II Орсеоло и автор «Венецианской хроники», сообщает о 360 кораблях. Кроме количества кораблей руссов, итальянский хронист рубежа X—XI веков расходится с византийской хроникой и в оценке итогов набега [10]: «В это время народ норманнов [Normannorum gentes] на трёхстах шестидесяти кораблях осмелился приблизиться к Константинополю. Но так как они никоим образом не могли нанести ущерб неприступному городу, они дерзко опустошили окрестности, перебив там большое количество народу, и так с триумфом возвратились восвояси [et sic praedicta gens cum triumpho ad propriam regressa est]» Предположительно эти корабли были довольно большие, способные вместить 30—40 человек, как типичные суда викингов. Согласно ПВЛ [6] Вещий Олег, требуя дань с Царьграда, говорил, что у него 40 человек на корабль, и если он мог преувеличить, то никак не преуменьшить. Большие корабли русов просто не смогли быть проведены через днепровские пороги или низовья Дона, контролируемые хазарами. Таким образом, общее число русов, участвовавших в набеге, было до 8000 человек. Военно-политическая обстановка этих лет в Византии была неспокойной. С 860 года Византия вела ожесточённую войну с арабами в Малой Азии. В марте гарнизон крепости Лулон, имевшей важное стратегическое значение, сдался арабам. В апреле-мае стороны произвели обмен пленными, однако уже в начале июня византийский император Михаил III во главе армии покидает Константинополь для вторжения на территорию халифата Аббасидов. Как сообщает Продолжатель Амартола, для охраны столицы был оставлен эпарх Ориха. В хронике Симеона Логофета говорится, что весть о нападении Руси застигла императора у Мавропотама (Чёрной реки). Исследователи относят Мавропотам к Каппадокии, области в Малой Азии в 500 км от Константинополя. Нашествие Руси оказалось полной неожиданностью для жителей Константинополя, не ждавших нападения со стороны Чёрного моря. Столица Византии ограждалась двойной высокой стеной со стороны суши. Со стороны пролива Босфор и бухты Золотого Рога стена была невысокая – там и высадились русы. Византийцы смутно представляли, кто напал на них. Фотий уже в дни осады называл русов «народом с севера», «народом от краев земли». В своей проповеди патриарх Фотий красочно описал ритуальные жертвоприношения руссов, которые посчитал карой господа за грехи жителей [11]: «Можно было видеть младенцев, отторгаемых ими от сосцов и молока, а заодно и от жизни, и их бесхитростный гроб — о горе! — скалы, о которые они разбивались; матерей, рыдающих от горя и закалываемых рядом с новорожденными, судорожно испускающими последний вздох… не только человеческую природу настигло их зверство, но и всех бессловесных животных, быков, лошадей, птиц и прочих, попавшихся на пути, пронзала свирепость их; бык лежал рядом с человеком, и дитя и лошадь имели могилу под одной крышей, и женщины и птицы обагрялись кровью друг друга» Набег русов затронул не только столицу Византии, но также окрестные места, в частности Принцевы острова в Мраморном море. Опальный константинопольский патриарх Игнатий, находясь в ссылке на одном из островов, едва избежал гибели, как об этом сообщает Никита Пафлогонянин в «Житие патриарха Игнатия», сочинении начала X века: «В это время запятнанный убийством более, чем кто-либо из скифов, народ, называемый Рос, по Эвксинскому понту прийдя к Стенону и разорив все селения, все монастыри, теперь уж совершал набеги на находящиеся вблизи Византия [Константинополя] острова, грабя все [драгоценные] сосуды и сокровища, а захватив людей, всех их убивал. Кроме того, в варварском порыве учинив набеги на патриаршие монастыри, они в гневе захватывали все, что ни находили, и, схватив там двадцать два благороднейших жителя, на одной корме корабля всех перерубили секирами» Сохранились тексты гомилий (проповедей), с которыми патриарх Фотий обратился к жителям Константинополя во время его осады русами и вскоре после их отступления. Вторая гомилия предположительно датируется 4 августа, к этому времени русины покинули окрестности города. Фотий сообщает, что нападающие ушли с огромной добычей. Он ничего не говорит о причине ухода русов, рассматривая как чудо, что они не взяли Константинополь [11]: «Ибо как только облачение Девы обошло стены, варвары, отказавшись от осады, снялись с лагеря, и мы были искуплены от предстоящего плена и удостоились нежданного спасения… Неожиданным оказалось нашествие врагов — нечаянным явилось и отступление их…» В то же время Фотий недвусмысленно подчеркивает, что отступление нападающих от Константинополя произошло по инициативе самих русов [11]: «О, как же все тогда расстроилось, и город едва так сказать, не был поднят на копье! Когда легко было взять его, а жителям невозможно защищаться, то очевидно, от воли неприятеля зависело — пострадать ему или не пострадать ... Спасение города находилось в руках врагов, и сохранение его зависело от их великодушия ... город не взят по их милости и присоединенное к страданию бесславие от этого великодушия усиливает болезненное чувство пленения» Более поздние авторы, такие как продолжатель хроники Георгия Амартола, Лев Грамматик и Феодосий Мелитенский, сообщают, что Михаил III быстро без войска вернулся в столицу, «едва пробравшись», и вместе с Фотием вознёс молитвы к Богу, погрузил мафорий Богоматери в море. Внезапно поднялась сильная буря и разметала суда русов, после чего те бежали. Эту легенду повторяют ещё более поздняя «Брюссельская хроника» и ПВЛ [6].
Вид на Мраморное море (Пропонтиду) со спутника.
С другой стороны, Фотий, очевидец и участник событий, не сообщает о возвращении императора в осажденную столицу, что начисто исключает подобный вариант развития событий, но зато говорит о спокойном море. Письмо от 28 сентября 865 папы Николая I императору Михаилу III содержит упоминание о недавнем разграблении окрестностей Константинополя язычниками (pagani), которые ушли, избежав всякой мести (nulla fit ultio). В «Венецианской хронике» Иоанна Диакона, не заинтересованного в прославлении византийской церкви и императора, нападающие (normanorum gentes) «вернулись с триумфом» (triumpho ad propriam regressa est). Продолжатель Феофана в «Жизнеописании императора Василия» называет народ россов «неодолимым», обращаясь к крещению русов вскоре после набега 860 года. Рассказ о чудесном наказании русов, таким образом, оказывается не более чем благочестивой фантазией византийских хронистов. Причины ухода русов традиционной истории неизвестны. Исследователи выдвигают разные версии: либо русы опасались подхода византийской армии, либо просто не желали втягиваться в осаду, удовлетворившись богатой добычей, либо надеялись заключить выгодный торговый договор с империей. Нападение на Царьград в 860-х годах точно соответствует событиям первого крещения Руси, известного из православных источников. Военное нападение закончилось переговорами с посольством русов. О посланцах русов в Константинополе вскоре после набега говорится в окружном послании патриарха Фотия восточным патриархам (начало 867 года) и от продолжателя Феофана. Условия заключённого договора не приводятся, однако оба источника сообщают о желании русов креститься. Фотий удовлетворил это желание и направил к русам епископа [12]: «… даже для многих многократно знаменитый и всех оставляющий позади в свирепости и кровопролитии, тот самый так называемый народ Рос — те, кто, поработив живших окрест них и оттого чрезмерно возгордившись, подняли руки на саму Ромейскую державу! Но ныне, однако, и они переменили языческую и безбожную веру, в которой пребывали прежде, на чистую и неподдельную религию христиан,… поставив в положение подданных и гостеприимцев вместо недавнего против нас грабежа и великого дерзновения. И при этом столь воспламенило их страстное стремление и рвение к вере … , что приняли они у себя епископа и пастыря и с великим усердием и старанием встречают христианские обряды» Продолжатель Феофана содержит ещё один рассказ, составленный в 950-е годы, о крещении русов во времена Василия I (867—886) и патриарха Игнатия (867—877). Согласно ему уже сами византийцы дарами уговаривают русов принять христианство, глава же русской церкви получает сан архиепископа. Возможная дата крещения в истории Продолжателя Феофана близко соприкасается с возможной датой крещения по Фотию, но если в обоих случаях речь идёт об одном и том же событии, то свидетельство участника крещения патриарха Фотия более достоверно. В сообщениях о первом крещении русов не приводится, где именно обитал этот народ, и кто был их правителем. В церковно-академической среде считается вполне установленным [13,14], что князья Аскольд и Дир c «болярами» и некоторым количеством народа приняли крещение в Киеве от епископа (возможно, от Кирилла и Мефодия), посланного Константинопольским патриархом Фотием в начале или середине 860-х годов. В конце IX века Русская епархия уже числится в списках константинопольских епископатов сначала на 61-м, потом на 60-м месте. Эти события иногда именуют первым (Фотиевым, или Аскольдовым) крещением Руси. В «Повести временных лет» сообщается [6]: «Аскольд же и Дир остались в этом городе, собрали у себя много варягов и стали владеть землею полян. Рюрик же княжил в Новгороде. [……] В год 6374 (866). Пошли Аскольд и Дир войной на греков, и пришли к ним в 14-й год царствования Михаила. Царь же был в это время в походе на агарян, дошел уже до Черной реки, когда епарх прислал ему весть, что Русь идет походом на Царьград, и возвратился царь. Эти же вошли внутрь Суда, множество христиан убили и осадили Царьград двумястами кораблей. Царь же с трудом вошел в город и всю ночь молился с патриархом Фотием в церкви святой Богородицы во Влахерне, и вынесли они с песнями божественную ризу святой Богородицы, и смочили в море ее полу. Была в это время тишина, и море было спокойно, но тут внезапно поднялась буря с ветром, и снова встали огромные волны, разметало корабли безбожных русских, и прибило их к берегу, и переломало, так что немногим из них удалось избегнуть этой беды и вернуться домой» «Новгородская первая летопись младшего извода» [15], по убедительному мнению русского историка Шахматова [16], содержит в начальной части сведения из более древней летописи XI века. В описании похода эта летопись не упоминает об участии Аскольда и Дира в нём, равно как и об их связи с Рюриком. На основании этого многие историки [17,18] предполагают, что сведения «ПВЛ» (написанной в XII веке) об Аскольде и Дире, как предводителях похода на Константинополь являются позднейшей вставкой русского летописца [19], призванной объединить в единое целое разрозненные сведения по древней истории Руси. В первых русских летописях не сохранилось и сведений о крещении Руси при Фотии, поскольку это событие не упомянул продолжатель Георгия Амартола. По булгарским хроникам [20], том I, стр. 37-38 нападение на Новый Рим в 860-х годах санкционировал один из лидеров булгар и хазар бек Ильяс. Князь Ильяс вначале был христианином и пытался сделать карьеру в Царьграде. Его отца Тамьяна отравили римляне, поэтому сын испытывал ненависть к византийцам. Затем Ильяс принял ислам и перебрался в Хазарский каганат. Правитель долгие годы оказывал существенную роль на политическую жизнь Булгарии, Руси, Хазарии и Византии. Комментатор булгарских хроник датирует нападение руссов на Новый Рим 860 годом: «Затем в 860 году [Ильяс] приказал Джиру и Ас-Халибу произвести внезапное и беспощадное нападение на город Рум. Оба бека выполнили этот приказ, но понесли большие потери. Это смутило многих садумцев, балынцев и баштуйцев, решивших, что христианские боги сильнее их языческих богов... Джир, тяготившийся хазарской властью и рассчитывавший на помощь Рума в борьбе с ней, первым принял лжеверу христианскую, и за ним это сделали некоторые влиятельные балынские бояры» Таким образом, по булгарским источникам киевские князья Аскольд и Дир назывались булгарами Ас-Халиб и Джир. То есть они были варягами, приверженцами тенгрианства, но потом приняли христианство в Новом Риме. Дата 860 год появилась у комментатора Тарихы из традиционной истории. Предложим нашу реконструкцию событий в 860-х годах в Новом Риме и окрестных государствах. Старший сын Константина Слепого по имени Русь Айдар (797-855) правил с 820 года в Киеве, где создал Каганат Руси, признанный Булгарским царством как независимое княжество. Детьми Айдара были старший сын Габрулла Джилки (занял место отца в 855 году) и младший сын Лачын Ясный Сокол, известный нам как Рюрик (образовал собственное княжество в Новгороде в 862 году). Младший сын Константина Слепого по имени Василий (805-886), как мы уже написали выше, обосновался в 836 году в Прусе, рядом с Константинополем. Возращение Василия в родное царство сопровождалось первой вылазкой Руси на Константинополь и Пафлагонию для получения материальной компенсации за утерянный трон Нового Рима. Полагаем, что в 866 году Василий получил политическую протекцию и военную поддержку кагана Ильяса для нападения на Новый Рим в целях восстановления рода Руси на троне Царьграда. Варяжские князья Киева Ас-Халиб (Аскольд) и Джир (Дир) с армией на кораблях пришли сначала в город Пруса, где забрали другие войска русов и сына императора Константина Слепого – Василия. Объединенный флот русов по дороге ограбил острова Мраморного моря и атаковал Константинополь. Поэтому русская хроника ПВЛ [6] верно датировала события 866 годом, так как они соответствуют процессу становления русской государственности и возращения Македонской династии Руси–Флавиев на престол Византии. Дата 866 год подкрепляется и церковными источниками, по которым в 867 году произошло первое крещение Руси патриархом Фотием. Военное давление Руси привело к признанию Василия кесарем – соправителем Римской Империи в 866 году вместо дяди Варду императора Михаила III. Варяги Руси были обязаны участвовать в заговоре Василия, когда 24 сентября 867 года в третьем часу ночи император Михаил был зарезан в собственной спальне. В результате убийства незаконного, с точки зрения Руси, императора Нового Рима Михаила, на престол империи вернулся Род Руси в лице императора Василия I, основавшего Македонскую династию.
Коронация Всилия I, основателя Македонской династии, в 867 году.
Таким образом, военное нападение руссов 866 года на Византию полностью решило поставленные цели и задачи. Уже 24 сентября 867 года Русь стала полноправной хозяйкой Нового Рима. Рассказы хронистов о поражении русов в той войне есть нелепица, написанная поздними комментаторами, жившими после 1055 года, когда Македонская династия потеряла контроль над Константинополем. Интронизация Василия I в Новом Риме привела к появлению императора-соправителя Константина Лакапина в 869 году, который правил до 879 года. По нашей реконструкции истории Константин Лакапин это Рюрик, булгарское имя которого Лачын. Прозвище династии Лакапины соправителей Македонской династии соответствует Рюриковичам-Лачынам. В дальнейшем престол Нового Рима занимали совместно императоры Македонской династии и русской династии Рюриковичей, называемых византийцами Лакапинами. При этом Македонцы постоянно находились в Константинополе, а Рюриковичи бывали там наездами и числились властителями большей частью формально, из уважения к старшинству рода, идущего от старшего брата Василия I по имени Русь Айдар. Династические связи Македонской династии и Рюриковичей укрепились путем женитьбы Рюрика в 970 году на варяжке Енвиге, сестре Вещего Олега. Полагаем, что Вещий Олег (Лео-Лев) был сыном Василия I от его первой жены Марии, а вовсе не от Евдокии Ингерины, любовницы Михаила III. По русским хроникам Вещий Олег приходился шурином Рюрику. Следовательно, женой Рюрика могла быть одна из сестер Вещего Олега, имена сестер при крещении: Анастасия, Анна, Мария или Елена. По византийским источникам Анастасия вышла замуж за генерала Кристофера. Для решения вопроса, кто из четырех сестер Вещего Олега стала женой Рюрика, необходимо провести дополнительное исследование. 3. Каспийский поход Руси в 864–884 годы. Первый набег русов на Каспийский регион состоялся между 864 и 884 годами, или, как сказано у историка XIII века Ибн Исфандийара в «Истории Табаристана», во времена правления эмира Табаристана Алида ал-Хасана ибн Зайда [21]. Русы напали на город Абаскун в Астрабадском заливе, бывший крупнейшим портом на южном побережье в то время. Сегодня Абаскун — исчезнувший город, предполагаемое местонахождение возле села Гомишан в Иране, в устье реки Горган. Ибн Исфандийар ничего больше не сообщает об этом набеге, за исключением того, что эмир «перебил всех русов». Причиной рейда, если только он не был чисто пиратским набегом, возможно, стала деятельность горцев Табаристана — дейлемитов, которые в 872 году дестабилизировали торговлю, захватив ряд городов, включая Джурджан и Рей, где у руссов были фактории. Мы полагаем, что, вероятно, этот набег совершила часть варяжской флотилии Аскольда и Дира после нападения на Константинополь в 866 году. Варяги, дабы не терять боевого духа и возможностей их флотилии, решили напасть на богатые земли Персии. Перебравшись с Дона на Волгу, они попали на Каспий. Их военная вылазка завершилась поражением и гибелью всех участников экспедиции русской вольницы. 4. Русско-византийская война 907 года. Военное нападение русов на Новый Рим в 907 году связано с легендарным победоносным походом древнерусского князя Олега. Экспедиция подробно описана в «Повести временных лет» [6]. Война завершилась подписанием мирного договора в 907 году. В русской мифологии поход известен по фразе: «Вещий Олег прибил свой щит на вратах Царьграда». Однако данный набег не упомянут ни в одном византийском или ином источнике, кроме древнерусских летописей. Но в 911 году был заключён новый русско-византийский договор, достоверность которого под сомнение не ставится. Опишем известные факты военного противостояния, а затем дадим свои комментарии произошедшим событиям.
Князь Олег показывает юного Игоря князьям Аскольду и Диру.
ПВЛ [6] начинает рассказ о походе на Царьград с перечисления славянских и финно-угорских народов и племён, которых Олег привлёк к походу: «В год 6415 (907). Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки Великая Скифь. И с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях; и было кораблей числом 2000. И пришел к Царьграду: греки же замкнули Суд, а город затворили. И вышел Олег на берег, и начал воевать, и много убийств сотворил в окрестностях города грекам, и разбили множество палат, и церкви пожгли. А тех, кого захватили в плен, одних иссекли, других замучили, иных же застрелили, а некоторых побросали в море, и много другого зла сделали русские грекам, как обычно делают враги» Согласно летописи, часть войска двигалось по берегу на конях, другая по морю на двух тысячах кораблях, каждый из которых вмещал по 40 человек. Однако текст Новгородской летописи младшего извода [22], который по предположению историка Шахматова содержит в изначальном виде часть самой ранней несохранившейся летописи (Начальный свод), не говорит о 2 тысячах кораблей, но о 100 или 200 кораблей («И заповЂда Олегъ дань даяти на 100, 200 корабль...»). Историки избегают трактовки неясной фразы начального летописца XI века, но из неё легко выводится цифра в 2000 кораблей более поздним автором ПВЛ. В остальных деталях автор ПВЛ [6] следует рассказу Начального свода с более точным указанием дат. Круглая цифра в 200 кораблей могла быть взята из рассказа о более раннем набеге Руси на Царьград в 860 году. Затем в описании похода начинаются легенды. Олег поставил свои корабли на колёса и при попутном ветре двинулся по полю к Константинополю. Испуганные греки запросили мира, вынесли отравленное вино и пищу, которые Олег не принял. Тогда греки согласились на условия Олега: заплатить по 12 гривен каждому воину, осуществить отдельные выплаты в пользу князей Киева, Чернигова, Переяславля, Полоцка, Ростова, Любеча и других городов. Новгород не вошёл в список городов, что согласуется с археологической датой образования города (после 931 года). По ПВЛ [6] дань указана также в 12 гривен «на уключину», что оставляет без вознаграждения конных участников похода.
Нападение войска князя Олега на Царьград в 907 году.

Помимо разовых выплат, на Византию была наложена постоянная дань и заключён договор (договор 907 года), регулирующий пребывание и торговлю русских купцов в Византии. После взаимных клятв Олег повесил в знак победы щит на воротах Царьграда, затем приказал грекам сшить паруса: для Руси из паволок (златотканый шёлк), славянам из коприны (простой шёлк). Согласно летописи, по возвращении князя Олега в Киев с богатой добычей народ прозвал его Вещим. Некоторая аналогия с парусами из драгоценных тканей прослеживается в скандинавской саге о будущем норвежском короле Олафе Трюггвасоне, записанной монахом Оддом в конце XII века. Князь Олаф служил у князя Владимира в 980-х годах и совершил поход в Византию, согласно саге для крещения. Один из военных набегов описывается так [23]: «Говорят, после одной великой победы повернул он домой в Гарды [Русь]; они плыли тогда с такой большой пышностью и великолепием, что у них были паруса на их кораблях из драгоценных материй, и такими же были и их шатры» После победы князь Олег заключил в Константинополе мир на очень выгодных условиях. Приходящие в город русские фактически находились на содержании византийских властей и не платили пошлин. Договор пересказан на словах, формально-процессуальное содержание опущено. В сентябре 911 года (по ПВЛ в 912 году из-за начала нового года с 1 марта) был заключен новый договор Византии с Русью, список с которого полностью приводится в летописи. Содержание договора 907 года никак не пересекается с договором 911 года, за исключением имён послов, но почти буквально воспроизводит фрагмент из русско-византийского договора 944 года. Таблица № 1 ниже передаёт текст договора 907 года в соответствии с фрагментами из более поздних русско-византийских договоров.

Новгородская первая летопись младшего извода [22] излагает события иначе, называя два похода на Византию Игоря со своим воеводой Олегом, датируя их 920 и 922 годами: «И бысть у него воевода, именемъ Олегъ, муж мудръ и храборъ... В лЂто 6430 [922]. Иде Олегъ на ГрЂкы и прииде къ Цесарюграду; и Греци замкоша Съсуд, а град затвориша» При этом поход 920 года по описанию воспроизводит хорошо документированный поход князя Игоря в 941 году. В византийской хронике Псевдо-Симеона (последняя треть X века) рассказывается о росах (Руси) [24]: «Росы, или еще дромиты, получили своё имя от некоего могущественного Роса, после того как им удалось избежать последствий того, что предсказывали о них оракулы, благодаря какому-то предостережению или божественному озарению того, кто господствовал над ними. Дромитами они назывались потому, что могли быстро двигаться» В этом фрагменте некоторые исследователи готовы видеть элементы, схожие с предсказанием волхвами грядущей смерти Олегу, а в Росе – самого Вещего Олега. В популярной литературе широко цитируются построения В.Д. Николаева [25] о набеге росов-дромитов на Византию в 904 году. Росы, согласно Николаеву (Псевдо-Симеон не упоминает об этом), были разбиты у мыса Трикефал византийским адмиралом Иоанном Радином, и только часть их спаслась от «греческого огня» благодаря озарению их предводителя. А.Г. Кузьмин [26], исследуя текст «Повести временных лет» о князе Олеге, предположил, что летописец использовал греческие или болгарские источники о походе Олега. Летописец приводит слова византийцев: «Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас Богом». Эти слова могут указывать на события 904 года, когда Константинополь не оказал помощи городу Фессалоники, покровителем которого считался Дмитрий Солунский, в результате чего жители города подверглись уничтожению, и только часть их удалось выкупить из рук пиратов. В непонятной из контекста фразе византийцев о св. Дмитрии мог содержаться намёк на месть Дмитрия Константинополю, виновному в разграблении Фессалоник. Византийские хронисты обошли молчанием нападение Руси на Новый Рим в 907 году. Лишь в «Истории» Льва Диакона есть свидетельство реальности не столько похода, сколько мирного договора: Иоанн Цимисхий во время переговоров со Святославом напоминает ему, как князь Игорь, «презрев клятвенный договор», напал на византийскую столицу. Здесь, по мнению М. Я. Сюзюмова и С. А. Иванова [27], а также А. А. Васильева [28] имеется в виду договор Олега 911 года, заключённый после похода 907 года и известный по ПВЛ [6]. Г. Г. Литаврин нашёл договор таким, что он «без военного давления со стороны Руси был абсолютно невозможен» [29]. При заключении империей договора с другой страной, составлялся основной экземпляр договорной грамоты от имени императора, затем такой же на греческом языке, но от имени правителя другой страны, и уже эта грамота переводилась на язык народа, с которым договаривались. Известный лингвист, академик С.П. Обнорский заключил, что текст договора 911 года именно переводной, пестрит грецизмами и нарушениями требований русского синтаксиса [30, 31]. Таким образом, тексты договоров, включённые в Повесть временных лет, свидетельствуют о том, что поход не был полным вымыслом. Молчание византийских источников некоторые историки склонны объяснять неверной датировкой войны в Повести. Были попытки связать её с набегом «русов–дромитов» в 904 году, в то время, когда Византия сражалась с пиратом Львом Триполийским. Наиболее вероятная гипотеза была выдвинута Б. А. Рыбаковым и Л. Н. Гумилёвым: описание похода 907 года в Повести на самом деле относится к войне 860 года, место которой заняло сообщение о неудачном рейде Аскольда и Дира 866 года, навеянное византийскими легендами о чудесном избавлении христиан от враждебных язычников. При этом Русь с начала X века выступает в греческих текстах как союзник Византии. Патриарх Николай Мистик (901—906, 912—925 годы) угрожает Болгарии русским вторжением. Известно, что 700 русских наёмников принимали участие в неудачной византийской экспедиции на Крит в 911 году, а 415 варягов на 7 судах — в итальянской экспедиции 936 года. Союз Руси и Византии в 909-910 годы подтверждается данными Константина Багрянородного об участии русских вспомогательных судов в критской экспедиции 910 года. Некоторые ученые считают, что датировка похода Вещего Олега 907 годом носит условный характер. По мнению А.Г. Кузьмина [26] изначально информация конца правления Олега датировалась в ПВЛ 6415 (907) годом, но при сличении с датой договора 911 года, датировка была изменена, поэтому появилось две летописных статьи, в которых говорилось о походе, заключении договора и смерти Олега. Так в летописи появилось два договора (текст и его «пересказ»). Таким образом, события, описанные в статьях 907 и 912 годов, изначально никак не датировались, но были связаны, как, например, в тексте «Иоакимовской летописи», в которой нет абсолютной датировки и сведений о смерти князя: «После того Олег обладал всей страной той, многие народы себе покорил, ходил воевать на греков морем и принудил тех мир купить, возвратился с честию великою и богатствами многими». Вместе с тем в ПВЛ [6] имеется и относительная датировка похода. В тексте сказано, что предсказание волхвов о смерти Олега сбылось на пятое лето после его похода на Константинополь. «Смерть» Олега можно датировать временем не позже июля 912 года (принесение жертв, упомянутое В.Н. Татищевым, при появлении кометы Галлея), или осени этого года, указанной в летописи (время полюдья). Поход 913 года поставил точку на карьере Олега (он погиб или ушёл на север). Следовательно, поход на Византию приходится на 907-908 года. По булгарским хроникам [20], том II, стр. 25 князь Олег (булгары звали его Салахби), будучи вассалом булгарского кагана Алмыша, напал на Константинополь: «В 907 году Салахби по приказу Алмыша совершил успёшный набег на столицу Византии и заставил ее отказаться от поддержки Хазарской орды» Таким образом, мы полагаем, что реальная дата нападения войска Вещего Олега на Царьград датируется 907 годом. Атака завершилась полным военным и политическим успехом. Был заключен кабальный для Византии договор с Русью. В 911 году договор был улучшен в сторону Руси. По нашей реконструкции истории Вещий Олег полностью отождествляется с императором Македонской династии Лео (Львом) VI Философом. Написание имени Олег на греческом языке практически совпадает с именем Лео (греческий Λέων ΣΤ' ο Σοφός, Leōn VI). Еще академик Шахматов заметил сходство биографии Вещего Олега и императора Льва Мудрого [4]. Князь Олег – император Лев в начале X века проводил много времени в Киевской Руси. Сын Рюрика, Игорь Рюрикович был слабым правителем и все военно-политические вопросы Русского княжества решал дядя Игоря по женской линии – Олег. В это время в Царьграде делами империи занимался Александр, будущий император Нового Рима, и его мать, по происхождению гречанка. Александр Македонский был сводным братом Вещего Олега. Частое отсутствие Льва Философа в столице и его любовные похождения привели к возникновению заговора греков по интронизации Александра. В результате действующий император был вынужден собрать войско в Киевской Руси и напасть на Царьград для восстановления своих прав. Набег союзных войск варягов, финно-угоров и славян укрепил положение императора Вещего Олега – Льва Философа на троне империи. Символический жест Олега с прибиванием щита к воротам Царьграда говорит о том, что Лев Философ – Вещий Олег может находиться в любом месте мира, но его власть всегда остается в Царьграде. В качестве трофея Русь получила преференции в торговле с Византией и гарантированное бесплатное пребывание купцов и варягов в Царьграде. Победный договор 907 года был улучшен в сторону Руси в 911 году. Военное давление Руси привело к усилению попыток греческой элиты Царьграда утвердить на троне империи своего ставленника – Александра Македонского, соправителя Василия I и Льва Философа.
Нападение князя Олега на Царьград в 907 году.	Преследование русских войск конницей Византии.
Наше предположение о проблемах с властью Льва-Олега в Царьграде подтверждается его семейными приключениями, связанными с попытками узаконить брак и рождение наследника – Константина Багрянородного. В начале X века Лев стал сожительствовать с Зоей Карбонопсиной (что значит «Черноокая»), однако четвертый брак императора был невозможен по законам империи (на основе канонического права), что впоследствии повлекло отлучение императора от Церкви. В мае 905 года у Льва и Зои родился сын Константин, которого патриарх Николай согласился крестить лишь через год 6 января 906 года, а ещё через несколько месяцев придворный священник Фома против воли патриарха обвенчал Льва и Зою. За это патриарх запретил Льву входить в церковь, которому пришлось присутствовать на службе в митатории — помещении на южной стороне храма св. Софии, где императоры отдыхали после службы. Николай обещал снять епитимию на Рождество, но так и не сделал это. Наконец 1 февраля 907 года император пригласил Николая на пир, долго убеждал признать его брак и, убедившись, что всё тщетно, сослал его на Галакрин (остров у азиатского берега Босфора) и сделал новым патриархом настоятеля столичного Псамафийского монастыря Евфимия, который, наконец, признал брак законным. Так что наша гипотеза полностью ложится на внутрисемейные проблемы Льва-Олега в Царьграде, а также его сложные отношения с церковью и местной элитой. Военное нашествие Руси укрепило позиции Льва-Олега в его статусе императора, а также права малолетнего сына Константина Багрянородного на престол. Уже в 908 году Лев VI короновал 3-летнего Константина как соправителя–императора, чтобы обеспечить права своего фактически незаконнорожденного сына. Греки многократно пытались убить Вещего Олега, начиная с принесения отравленных даров – еды и питья русам в 907 году. По византийским источникам Лев Философ умер 11 мая 912 года от «желудочной болезни», передав трон своему сводному брату Александру Македонскому. По другой версии Лев был отравлен матерью Александра. В результате убийства Льва-Олега военные успехи Руси 907 года и договора 911 года были поставлены под сомнение греческой партией Византии. Однако через год, 6 июня 913 года император Александр Македонский пал жертвой нового заговора – он был также отравлен. В результате интриг и покушений восьмилетний сын Льва Философа – Олега по имени Константин Багрянородный стал полновластным императором Нового Рима, продолжив дружеские и родственные отношения Македонской династии с Русью. 5. Каспийские походы 909–910 и 913–914 годов. В отношении набега 909 года существуют различные точки зрения. Возможно, имело место несколько самостоятельных экспедиций в период между 909 и 914 годами. Либо за разными описаниями скрывается один большой поход, описанный в следующей секции под 913 годом. Осенью 909–910 года (год по мусульманскому календарю захватывает два календарных года по христианскому календарю) русский флот из 16 кораблей вновь напал на Абаскун (современный Иран). Разграбив его, русские высадились на побережье. Правитель области Сари — Ахмад бен ал-Касим получил помощь от Саманидов и разбил руссов в ночной атаке в окрестностях Муганской степи. В следующем году русы пришли большим числом и сожгли город Сари, захватили много пленных и ушли в море. После этого они разделились: часть осталась на кораблях, а часть сошла на берег и вторглась в Дейлем. Ибн Исфандийар сжато передаёт дальнейшее развитие событий [32]: «Жители Гиляна ночью пришли на берег моря и сожгли корабли и убили тех, которые находились на берегу; другие, находившиеся в море, убежали. Поскольку царь Ширваншах (эмир Ширвана, часть современного Азербайджана) получил об этом известие, он приказал устроить в море засаду и, в конечном счёте, ни одного из них не осталось в живых. И так частое появление руссов в этой стране было приостановлено» В 913–914 годах по традиционной датировке истории состоялась наиболее масштабная экспедиция. Её обстоятельства известны лучше других по рассказу аль-Масуди [33], получившего сведения от местного населения. Согласно аль-Масуди это было первое появление русов на Каспии, для местных жителей оно стало шоком. Это утверждение не обязательно опровергает факт предыдущих походов, так как они были локальными.
Карта Каспийского региона и Кавказа в средние века.
Поход состоялся вскоре «после» 300 года по мусульманскому календарю (912/913 годы). Историки, анализируя текст аль-Масуди, сходятся на дате похода 913 год. Флот из 500 русских кораблей, каждый из которых вмещал по 100 воинов вошёл в Керченский пролив, находившийся под контролем хазар. Русы связались с хазарским царём, попросив у него разрешения пройти по Волге в Каспийское море, предложив за это половину будущей добычи. Каган согласился, так как накануне в 909 или 912 годах хазары в союзе с дагестанскими князьями воевали с прикаспийскими государствами Дербентом и Ширваном. Через Дон русы переправились на Волгу, откуда спустились вниз до Каспийского моря. Проникнув на Каспий, русы разделились на отряды и начали грабёж городов на южном побережье. Ударам подверглись Гилян, Дейлем, Табаристан, Абаскун. Затем русы сместились к западному побережью, напав на Азербайджан и Ширван. Аль-Масуди так описывает эти события [33]: «И Руссы проливали кровь, брали в плен женщин и детей, грабили имущество, распускали всадников [для нападений] и жгли. Народы, обитавшие около этого моря, с ужасом возопили, ибо не случалось с древнейшего времени, чтоб враг ударил на них здесь, а прибывали сюда только суда купцов и рыболовов» Напротив Баку русы остановились на соседних островах, где на них организовал нападение царь Ширвана Али ибн аль-Хайтам, собрав местных жителей. Те на лодках и купеческих судах устремились к островам, но русы убили и потопили тысячи мусульман. После этого русы оставались на островах в течение «многих месяцев», в окружении следивших за ними окрестных народов. После того, как совершать набеги стало затруднительно, русы решили прекратить поход и отправились к истокам Волги. Прибыв в Итиль, они выполнили условие договора и вручили хазарскому Кагану его долю. Однако царская гвардия, состоявшая из мусульман, потребовала мести за единоверцев. Каган не смог ей помешать, но будто бы успел предупредить русов об опасности. Ослабленное русское войско сошлось в битве с мусульманами (15 тысяч всадников), к которым присоединились и местные христиане, в сражении на суше. Место сражения точно не указано, но можно предположить, что хазарская конница подстерегла русов в месте волока на Дон. Битва длилась три дня, в итоге удалось уйти на кораблях вверх по Волге 5 тысячам русов. Остатки русов, бросив корабли, сошли на берег в стране буртасов (западный берег в Среднем Поволжье), где их окончательно истребили буртасы и волжские булгары. Всего, по словам аль-Масуди, насчитали 30 тысяч убитых русов, и с той поры до 943 года (время написания сочинения аль-Масуди) о набегах русов на Каспий не было слышно. В булгарских источниках [6], том I, стр. 54 говорится о завершающей стадии разгрома войска русов в Булгаре: «Салар напал на галиджийцев [новгородцев], и те сочли за благо отправиться в Башту через Болгар. Худ Анатыш был очень самоуверен, ибо имел 5 тысяч отлично вооруженных воинов, но у Болгара его уже поджидал Салахби [Вещий Олег] со своими кораблями. Только одному кораблю Худа удалось прорваться в Джир – остальные были либо потоплены, либо причалили к берегу... Всего на берег сошло 3 тысячи садумцев и галиджийских балынцев [войска русов], и нашим пришлось немало повозиться, прежде чем все враги были растоптаны, а шею раненого Худа захлестнул аркан Бырака. Алмыш выдал Худа бершудскому беку, и Бырак повесил его на дереве возле своей ставки на реке Дяу-Шир со словами: “Послужи, о храбрейший, нашему Богу Тангре и пусть он возродит тебя вновь уже на нашей земле!” Это считалось большой честью, ибо недостойных противников булгары по хонскому обычаю сжигали... Своему сыну Бырак дал в память о Худе имя Анатыш. Потом останки бека садумцев упали под дерево и стали почитаться чирмышами, совершавшими жертвоприношения возле них перед выступлением на войну. А дерево и это место получили название Худ Имэн...» Прокомментируем события каспийских походов 909-914 годов с точки зрения нашей реконструкции истории. Полагаем, что в 909-910 годах Александр Македонский – брат императора Льва Философа – Вещего Олега, как раз воевал в Персии и Средней Азии и формировал свою македонскую империю. Часть князей Руси собрали войско для поддержки боевых действий Александра в Персии (Иране). Мотивация похода состояла, конечно, в захвате трофеев. Русы полагали, что их поддержат войска Александра. Надежды не оправдались, и экспедиция была уничтожена местными правителями. Вторая волна нападения на Каспийский регион и Персию (наша датировка похода это 911-912 годы) была связана с военными успехами Александра Македонского, к этому времени уже создавшего свою империю в Персии и Средней Азии. Целью похода русских князей, видимо, была получение доли богатств и территорий Азии для старшего брата Александра – Вещего Олега и установление власти русской партии Царьграда в Персии, поэтому туда были направлены столь значительные войска – около 30 тысяч человек. Местные власти, подчинявшиеся Александру Великому, оказали русским захватчикам отчаянное сопротивление. В итоге войскам с трофеями пришлось вернуться обратно в Хазарию. Длительная экспедиция завершилась провалом, так как хазарская элита предала договоренности с русскими князьями из-за религиозных разногласий и жадности хазар. Русское войско было разбито на нижней Волге, но часть кораблей прорвалась вверх по реке и отправилась в Новгородские земли через Волжскую Болгарию. Буртасы и булгары добили остатки армии русов, захватив их трофеи от персидского похода. Последовавшая затем смерть Александра Великого летом 913 года привела к распаду его азиатской империи на части.
Александр Македонский. Бюсту якобы 2300 лет.	Император Александр Великий (880-913). Мозаика Храма Святой Софии, Х век. Лицо императора удивительно совпадает с чертами лица бюста "Александра Македонского" (слева).
Таким образом, каспийские экспедиции начала X века в 909-912 годах войск Вещего Олега закончились полным фиаско и потерей значительных людских ресурсов. Предательство и коварство Хазарского Каганата навсегда породили ненависть русских князей к хазарам и привели через полвека к тотальному уничтожению Хазарии. 6. Русско-византийская война 941—944 годов. Рассмотрим известные обстоятельства военных походов князя Игоря на Византию в 941-944 годах. Первая, неудачная экспедиция князя Игоря на Византию прошла в 941 году, вторая экспедиция была в 943 году. Последний набег закончился мирным договором, подписанным в 944 году. Итак, 11 июня 941 флот Игоря был рассеян у входа в Босфор византийской эскадрой, применившей греческий огонь, после чего боевые действия продолжались ещё 3 месяца на черноморском побережье Малой Азии. 15 сентября 941 года русский флот был окончательно разгромлен у берегов Фракии при попытке прорваться на Русь. В 943 году князь Игорь собрал новое войско с участием печенегов и повёл армию на Дунай к северным границам Византийской империи. До военных столкновений дело на этот раз не дошло, Византия заключила мирный договор с Игорем, выплатив большую дань. Византийские хроники сохранили описание нападения Игоря. Надо понимать, что византийские комментарии отражают имперский взгляд на события, трактую последние только в пользу Византии. Информация содержится в Хронике Амартола (заимствовано в Продолжателе Феофана) и Житие Василия Нового [34], а также в историческом труде Лиутпранда Кремонского (Книга воздаяния, 5.XV) [35]. При этом сообщения древнерусских летописей XI—XII веков основываются в целом на византийских источниках с добавлением отдельных деталей, сохранившихся в русских преданиях. Продолжатель Феофана [36] так начинает рассказ о набеге: «Одиннадцатого июня четырнадцатого индикта (941 год) на десяти тысячах судов приплыли к Константинополю росы, коих именуют также дромитами, происходят же они из племени франков. Против них со всеми дромонами и триерами, которые только оказались в городе, был отправлен патрикий [Феофан]. Он снарядил и привел в порядок флот, укрепил себя постом и слезами и приготовился сражаться с росами» Набег не стал неожиданностью для Византии. Весть о нём заранее послали болгары и позднее стратег Херсона. Однако византийский флот сражался с арабами и защищал острова в Средиземном море, так что, по словам Лиутпранда, в столице оставалось всего 15 полуразрушенных хеландий (тип судна), оставленных из-за их ветхости. Количество кораблей Игоря византийцы насчитали в невероятные 10 тысяч штук. Лиутпранд Кремонский [35], передавая рассказ очевидца, своего отчима, назвал тысячу кораблей во флоте Игоря. По ПВЛ [6] и свидетельству Лиутпранда русские вначале бросились грабить малоазиатское побережье Чёрного моря, так что защитники Константинополя имели время, чтобы подготовить отпор и встретить флот Игоря в море у входа в Босфор, недалеко от города Иерон. Наиболее подробный рассказ о первой морской битве оставил Лиутпранд [35]: «Роман [византийский император] велел прийти к нему кораблестроителям, и сказал им: «Сейчас же отправляйтесь и немедленно оснастите те хеландии, что остались [дома]. Но разместите устройство для метания огня не только на носу, но также на корме и по обоим бортам» Итак, когда хеландии были оснащены согласно его приказу, он посадил в них опытнейших мужей и велел им идти навстречу королю Игорю. Они отчалили. Увидев их в море, король Игорь приказал своему войску взять их живьем и не убивать. Но добрый и милосердный Господь, желая не только защитить тех, кто почитает Его, поклоняется Ему, молится Ему, но и почтить их победой, укротил ветры, успокоив тем самым море; ведь иначе грекам сложно было бы метать огонь. Итак, заняв позицию в середине русского [войска], они [начали] бросать огонь во все стороны. Русы, увидев это, сразу стали бросаться с судов в море, предпочитая лучше утонуть в волнах, нежели сгореть в огне. Одни, отягощённые кольчугами и шлемами, сразу пошли на дно морское, и их более не видели, а другие, поплыв, даже в воде продолжали гореть; никто не спасся в тот день, если не сумел бежать к берегу. Ведь корабли русов из-за своего малого размера плавают и на мелководье, чего не могут греческие хеландии из-за своей глубокой осадки»
Изображение применения византийскими кораблями греческого огня.
Амартол добавляет [36], что разгром Игоря после атаки огненосных хеландий довершила флотилия боевых византийских кораблей: дромонов и триер. Считается, что русские 11 июня 941 года в первый раз столкнулись с греческим огнём, и память об этом надолго сохранилась среди русских воинов. Древнерусский летописец начала XII века так передал их слова: «Будто молнию небесную имеют у себя греки и, пуская её, пожгли нас; оттого и не одолели их» Согласно ПВЛ [6] русские вначале потерпели поражение от греков на суше, только потом произошёл жестокий разгром в море, но, вероятно, летописец свёл воедино сражения, произошедшие в разное время в разных местах. В соответствие с ПВЛ и Лиутпрандом [6, 35] на этом война закончилась: Игорь вернулся с уцелевшими воинами домой (по Льву Диакону у него осталось едва ли 10 кораблей), а император Роман повелел казнить всех пленных русов. Византийские источники [34] описывают продолжение похода 941 года в Малой Азии, куда отступила часть русского войска после разгрома под Иероном. По Продолжателю Феофана [36] боевые действия на южном побережье Чёрного мора развивались следующим образом: «Уцелевшие поплыли к восточному берегу, к Сгоре. И послан был тогда по суше им наперехват из стратигов патрикий Варда Фока с всадниками и отборными воинами. Росы отправили было в Вифинию изрядный отряд, чтобы запастись провиантом и всем необходимым, но Варда Фока этот отряд настиг, разбил наголову, обратил в бегство и убил его воинов. Пришел туда во главе всего восточного войска и умнейший доместик схол Иоанн Куркуас, который, появляясь то там, то здесь, немало убил оторвавшихся от своих врагов, и отступили росы в страхе перед его натиском, не осмеливались больше покидать свои суда и совершать вылазки. Много злодеяний совершили росы до подхода ромейского войска: предали огню побережье Стена (Босфора), а из пленных одних распинали на кресте, других вколачивали в землю, третьих ставили мишенями и расстреливали из луков. Пленным же из священнического сословия они связали за спиной руки и вгоняли им в голову железные гвозди. Немало они сожгли и святых храмов. Однако надвигалась зима, у росов кончалось продовольствие, они боялись наступающего войска доместика схол Куркуаса, его разума и смекалки, не меньше опасались и морских сражений и искусных маневров патрикия Феофана и потому решили вернуться домой. Стараясь пройти незаметно для флота, они в сентябре пятнадцатого индикта (941 год) ночью пустились в плавание к фракийскому берегу, но были встречены упомянутым патрикием Феофаном и не сумели укрыться от его неусыпной и доблестной души. Тотчас же завязывается второе сражение, и множество кораблей пустил на дно, и многих росов убил упомянутый муж. Лишь немногим удалось спастись на своих судах, подойти к побережью Килы (Фракия) и бежать с наступлением ночи» Таким образом, в течение всего лета 941 года русские войска грабили малоазиатское побережье Черного моря, пока не подошли основные силы византийской армии. ПВЛ [6] сообщает о 40 тысячах воинов в восточной армии доместика Куркуаса помимо отрядов Варды Фоки (из Македонии) и стратилата Федора (из Фракии). Боевые действия велись русами набегами с ладей, которые были недоступны для византийских боевых кораблей на малоазиатском мелководье. При попытке прорваться на Русь, предпринятой вечером 15 сентября 941 года, флот русов был обнаружен в море и уничтожен возле города Килы (Κοιλία) близ входа в Босфор. Судьба русского войска после второго разгрома на море осталась неизвестной. Вряд ли многим удалось вернуться на Русь, так как русские летописи умалчивают о таком развитии событий. Древнерусские источники так перестраивали повествование, чтобы все боевые действия оканчивались на первом и единственном морском поражении. Этот факт историк Н. Я. Половой объясняет тем, что после поражения у Иерона русское войско разделилось. Часть войска с Игорем вернулась на Русь, в русских летописях оказалась отражена только их судьба, однако большая часть флота спаслась на мелководье у побережья Малой Азии, куда греческие корабли не могли подобраться из-за глубокой осадки. В качестве воеводы оставшейся в Малой Азии части русского войска Н. Я. Половой рассматривает известного по вышеупомянутому хазарскому источнику Хальгу, который воевал с Византией 4 месяца. Также 4 месяца, с июня по сентябрь 941 года, продолжались боевые действия по Амартолу [34].
Морское нападение князя Игоря на Царьград.

Историк Г. Г. Литаврин [37] предполагает, что руссы по мелководью проникли в Босфор и Мраморное море, где полностью господствовали. Такая тактика привела к разрыву сообщения между европейским и азиатским берегами Византии. Второй поход Игоря состоялся в 943 году. Все сведения о нём и последующем мирном договоре содержатся только в русских летописях. ПВЛ [6] относит поход к 944 году: «В год 6452. Игорь же собрал воинов многих: варягов, русь, и полян, и словен, и кривичей, и тиверцев, — и нанял печенегов, и заложников у них взял, — и пошел на греков в ладьях и на конях, стремясь отомстить за себя» Византийский император был предупреждён о нападении и направил навстречу русам и печенегам послов. Переговоры состоялись где-то на Дунае. Игорь согласился взять богатую дань и вернулся в Киев, отправив своих союзников печенегов воевать против болгар. На решение повлиял недавний разгром на море, дружинники на совете так высказались: «Разве знает кто — кому одолеть: нам ли, им ли? Или с морем кто в союзе? Не по земле ведь ходим, но по глубине морской: всем общая смерть» Историки датируют вторую экспедицию 943 годом (Н.М. Карамзин, Б.А. Рыбаков, Н.Я. Половой [38-40]). Новгородская Первая летопись младшего извода [15, 22], которая содержит фрагменты летописи XI века, якобы ошибочно датирует поход Игоря 920 годом и сообщает о повторном походе через год, что соответствует 943 году по более точной византийской хронологии. Продолжатель Феофана под этим же годом упоминает о большом походе «турков», который завершился мирным договором с Византией. Под «турками» греки обычно подразумевали венгров, начавших совершать набеги на Византию с 934 года, и не исключено, что древнерусский летописец спутал венгров с печенегами. По крайней мере, Продолжатель Феофана сообщает о том, что после договора с «турками» в 943 мир сохранялся 5 лет. Традиционные историки утверждают, что на следующий год после второго похода князя Игоря император Роман прислал послов на Русь восстановить мир. ПВЛ [6] датирует мирный договор 945 годом, но упоминание в договоре имени Романа указывает на 944 год. Ведь в декабре 944 Роман был свергнут сыновьями, Стефаном и Константином, которых тут же от власти отстранил новый император Константин Багрянородный. Текст русско-византийского договора, имеющего военно-торговый характер, полностью процитирован в ПВЛ. Сравнительную Таблицу № 1 договоров с византийцами смотрите выше. Документ регулирует условия пребывания и торговли русских купцов в Византии, определяет точные суммы денежных штрафов за различные проступки и устанавливает суммы выкупа за пленников. Также там сформулировано положение о военной взаимопомощи между русским великим князем и византийскими императорами. В следующий 945 год после заключения договора Великий князь Игорь был убит древлянами. Таким образом, традиционная история считает, что военные походы Игоря вызваны исключительно экономическими причинами – желанием заключить выгодные торговые договора. Получается, что русские войска (40 тысяч человек) рисковали жизнью и морскими судами за получение сомнительной бумаги – договора с Византией. Трудно найти в истории примеры подобной филантропии. Полагаем, что подобные трактовки событий русско-византийских войн просто нелепы. По нашей реконструкции истории военные нападения руссов связаны исключительно со случаями потери власти Руси над престолом Нового Рима. Торговые преференции в договорах с Византией были просто военными трофеями русских варягов и купцов. В этом контексте становятся понятны нестыковки хроник и комментарии к ним, как византийских, так и русских источников. Рассмотрим обстановку в Новом Риме в начале X века. В 913 году императором становится 7-летний Константин Багрянородный. Византией начала управлять череда регентов и соправителей. В 919 году русская партия устраивает свадьбу юного Константина Багрянородного с ровесницей и кузиной Еленой. Девушка была дочерью Игоря Рюриковича, которого греки называли Лакапиновичем, и княгини Ольги, родом из столицы Дунайской Болгарии Плиске. Напомним, что византийцы называли Рюрика флотоводцем Лакапином, производной формой от его булгарского имени Лачын. В соответствие с данными русской хроники [15, 22] первое нападение Игоря на Царьград датируется 920 годом. Военная экспедиция завершилась успехом – князя Игоря признали регентом-императором Нового Рима и опекуном Константина Багрянородного. Видимо, при крещении Игорь получил имя Роман. Так в 920 году в Царьграде появился император Роман I Лакапин. Русский князь бывал в столице наездами, в основном занимаясь делами Древней Руси в Киеве. Наличие дружеских отношений с руссами у византийцев в то время говорит факт участия варягов в уничтожении в 924 году главу пиратов Льва Трипольского около острова Лемнос. К началу 940-х годов император Константин Багрянородный стал тяготиться опеки князя Игоря, и греческая элита столицы стала плести сети заговоров против русского императора.
Нападение князя Игоря на Царьград.
Князю Игорю пришлось в 941–942 годах начать военное давление на Новый Рим. Оно осуществлялось путем посылки многочисленных варяжских судов на черноморское побережье Черного моря и в акваторию Мраморного моря. Длительная морская блокада Константинополя не могла производиться без наличия базы русского флота в этом регионе. Такой базой был город Пруса, столица Вифинии, которая с III века являлась собственностью Рода Руси–Флавиев. Полководцы и адмиралы Царьграда регулярно пытались уничтожить мелкоразмерные суда варягов, но это им удавалось с переменным успехом. Наконец дело дошло до широкомасштабного вторжения Руси на территорию Византийской империи по суше в 943 году, о чем сообщают многочисленные хроники. Греческая партия Константина Багрянородного сумела откупиться от князя Игоря, который приходился тестем императору. Мирный исход противостояния привел к единоличной власти Константина в Царьграде. Был заключен мирный договор в 944 году, обеспечивший доминирование русских варягов и купцов в торговле с Новым Римом. Император Роман Лакапин – князь Игорь удалился от дел и вернулся на Русь, где был убит древлянами в 945 году. Эти сведения подтверждаются булгарскими источниками [20]. По византийской версии Роман Лакапин был арестован 16 декабря 944 года и сослан в 945 году в монастырь на остров Протии, где умер якобы в 948 году. В заговоре участвовали два сына Игоря–Романа по именам Стефан и Константин (или Кристофер). Они соответствуют русским сыновьям Игоря – Святославу и Глебу. Видимо, князя Игоря и его сыновей византийцы вынудили добровольно вернуться в Киев. 7. Каспийский поход 943–945 годов. Очередное нападение русов на Каспийский регион проходило параллельно событиям в Византии. Военной экспедиции предшествовало русско-хазарское столкновение в Причерноморье, описанное в так называемом Кембриджском документе [41]. Около 939 года некий русский правитель H-l-g-w (Хелгу, вероятно Олег), подкупленный Византией, захватил хазарскую заставу Самкерц, контролирующую Керченский пролив. Хазарский полководец Песах освободил город, затем догнал и нанёс поражение Хелгу. Если верить хазарской интерпретации, Песах принудил Русь пойти войной на Константинополь. Из-за неудачи этого 4-х месячного похода (русский флот был сожжён греческим огнём) Хелгу будто бы устыдился возвращаться в свою страну и с дружиной отправился в Персию. Этот набег на Византию по описанию совпадает с неудачным походом Игоря Рюриковича в 941 году. Вопрос, с кем следует идентифицировать Хелгу (князь Игорь, Олег Моравский или воевода Игоря под именем Олег) является дискуссионным. Поход в прикаспийские государства в 943/945 годах, упомянутый в Кембриджском документе без даты, довольно подробно изложен восточными авторами по следам свежих событий. Арабский писатель Ибн Мискавейх (начало XI века) определяет дату похода в 943/944 году, а сирийский историк XIII века Бар-Эбрей сообщил, что набег на Бердаа состоялся «в том же году, когда воцарился Мустакфи, сын Муктафи [халиф аббасидской династии]», то есть в 944/945 году. Основной целью похода русов стал богатый город Бердаа, бывшая столица Кавказской Албании, расположенный на притоке Куры на территории современного Азербайджана и находившийся под властью дейлемской династии. Пришли русы по Куре со стороны Каспия и было их не более 3 тысяч человек, согласно историку X века Мовсесу Каганкатваци [42]. Источники не сообщают, откуда пришли русы, впервые виденные в тех краях. Навстречу руссам к Куре вышел небольшой гарнизон Бердаа из примерно 600 воинов и наспех собранное пятитысячное ополчение местных жителей [43]: «Были они беспечны, не знали силы их [русов] и считали их на одном уровне с армянами и ромейцами [византийцами]. После того, как они начали сражение, не прошло и часу, как русы пошли на них сокрушающей атакой. Побежало регулярное войско, а вслед за ним все добровольцы и остальное войско, кроме дейлемитов» Дейлемиты (300 человек) сражались упорно, но были все перебиты за исключением немногих верховых. Преследуя бегущих жителей, русы ворвались в Бердаа. В отличие от прежних набегов на Каспии, в этот раз русы не стали грабить город, а заявили местным жителям, что гарантируют безопасность и свободу вероисповедания, если те будут им подчиняться. Историки рассматривают такие действия как свидетельство намерений руссов захватить земли для поселения в Бердаа с последующим созданием собственного удельного государства. Смешанное по национальности и вероисповеданию население раскололось. Предатели нашлись только среди знати, основная часть городских низов, исповедующих ислам, подчиняться отказалась. По рассказу ибн Мискавейха жители агрессивно относились к захватчикам, бросая в русов камни, когда те отбивали вылазки мусульманских воинских отрядов из окрестных земель. Спустя некоторое время русы приказали жителям покинуть город, дав на сборы 3 дня. Уйти сумели немногие, которые владели вьючными животными и могли вывезти жён и детей. По истечении срока русы устроили резню в городе, захватив при этом 10 тысяч мужчин и женщин и согнав их в крепость. Бар-Эбрей сообщает о 20 тысяч погибших жителях. Мужчинам предложили выкупить себя за 20 дирхемов. Интересно отметить, что такая же сумма (20 золотых монет) в качестве выкупа за пленного содержится в русско-византийском договоре 912 года, заключённого Вещим Олегом [6]. Некоторые согласились таким образом обрести свободу. Русы, не обращая внимания на уговор, отбирали у пленника всё имущество, а взамен выдавали «кусок глины с печатью, которая была ему гарантией от других» [43]. Большинство не согласилось на выкуп (или же не имели средств) и были перебиты, за исключением немногих, сумевших убежать по канаве с водой. Женщин и юношей русы оставили себе для «прелюбодейства». Тем временем правитель Азербайджана и Аррана Марзубан собрал армию в 30 тысяч бойцов, с которой подступил к городу. Однако, несмотря на численное превосходство, во всех боях терпел поражение, пока не прибегнул к военной хитрости. Во время ночной атаки Марзубан увлёк за собой преследовавших руссов ложным отступлением, пока не навёл тех на засаду. В том бою погибло, по словам самого Марзубана, 700 русов вместе с их предводителем. Однако вскоре Марзубан с войском был вынужден уйти в Сирию, где против него выступили мятежники. Для продолжения осады Бердаа он оставил 4 тысячи воинов. Величина боевых потерь русов неизвестна, ибн Мискавейх сообщает, что мусульмане не производили на тех «сильного впечатления». Настоящим бедствием для русов стала эпидемия желудочного заболевания, возможно дизентерии, поскольку ибн Мискавейх связывает болезни и высокую смертность в стане руссов с большим количеством плодов, потреблявшихся русами. Мовсес Каганкатваци, который возможно был свидетелем набега, сообщает о 6 месяцах, проведённых руссами в Бердаа. Арабский географ начала XIII века Якут ибн Аблаллах упомянул о пребывании русов в Бердаа в течение года. Однажды под покровом ночи они покинули город, взвалив всю добычу, какую смогли унести, на плечи. С собою русы угнали часть женщин и юношей. Достигнув своего лагеря на Куре, русы сели на корабли и уплыли в неизвестном для наблюдателей направлении. Следует отметить, что все источники о набеге руссов на Бердаа не упоминают, чтобы захватчики во время этого похода захватывали какие-нибудь другие города в регионе. Ибн Мискавейх оставил ценные наблюдения за нравами и обычаями русов 1-й половины X века [43]: «Слышал я от людей, которые были свидетелями этих Русов, удивительные рассказы о храбрости их и о пренебрежительном их отношении к собранным против них мусульманам. Один из этих рассказов был распространён в этой местности, я слышал от многих, что пять людей русов собрались в одном из садов Бердаа; среди них был безбородый юноша, чистый лицом, сын одного из их начальников, а с ними несколько женщин-пленниц. Узнав об их присутствии, мусульмане окружили сад. Собралось большое число дейлемитов и других, чтобы сразиться с этими пятью людьми. Они старались получить хотя бы одного пленного из них, но не было к нему подступа, ибо не сдавался ни один из них. И до тех пор не могли они быть убиты, пока не убили в несколько раз большее число мусульман. Безбородый юноша был последним, оставшимся в живых. Когда он заметил, что будет взят в плен, он влез на дерево, которое было близко от него, и наносил сам себе удары кинжалом своим в смертельные места до тех пор, пока не упал мёртвым» Великий поэт Низами проживал в Гяндже, недалеко от Бердаа. В сказочной поэме «Искандер-наме» (около 1203 года) про деяния Искандера (имя Александра Македонского на Востоке) он сделал русов сильнейшими противниками Искандера [44]: «Рус, жадный к битвам, […] пустился в море и на палубах своих судов совершил вторжение [… ] Этот народ опустошил всю территорию Бердаа […] Это нечто иное, как разбойники, подобные волкам и львам. Они никогда не предаются веселию пиров […] Они овладевают странами и покоряют города…» По закону жанра Искандер разгромил руссов и буртасов, взял в плен русского предводителя (Киниаз-и-Руси), но благородно отпустил его в родную страну царствовать. Мы полагаем, что поэма Низами об Александре Македонском описывает события военных походов русов, посланных Вещим Олегом – императором Львом Философом на Каспий, в 909-913 годах. Именно тогда русы были уничтожены войсками наместников Александра Македонского, а возможно и самого полководца. Фактически мы имеем дело с эпизодами гражданской войны между русской и греческой партиями Царьграда. Захват Берда и попытки основать руссами в этих местах своё государство мы связываем с событиями в Новом Риме и отголосками событий 912-913 годов, когда были отравлены императоры Лев и Александр. Ведь Константин Багрянородный был сыном Льва – Олега, а русская партия Царьграда хотела восстановить утраченные права на южном Каспии, где существовала империя Александра Македонского. Булгарские хроники содержат отголоски событий в Бердаа [20], том I, стр. 81 и 85. В них говорится о флоте русов и захвате прикаспийских городов. Кроме того, согласно упомянутому источнику, в 944 году молодой бек (князь) Кубар, сын Гали захватил Итиль и поставил там своего кагана Узбека. Датировка события 944 годом вызывает сомнения. Мы полагаем, что это было в начале 960-х годов. В борьбе Кубар использовал войска князя Игоря. Мы отождествляем бека Кубара с молодым князем Владимиром, который был внуком Игоря и сыном Глеба. 8. Походы в 960-х годах на Хазарию. Русь надолго запомнила предательство хазар, которое случилось в начале X века. Во времена княжения Великого князя Святослава пришла пора отомстить Хазарии за прошлые обиды. Самостоятельное правление князя началось около 960 года. Уже в 965 году Святослав атаковал Хазарию [6]: «В год 6473 (965) пошел Святослав на хазар. Услышав же, хазары вышли навстречу ему со своим князем каганом, и сошлись биться, и в битве одолел Святослав хазар, и столицу их и Белую Вежу взял. И победил ясов и касогов» В начале 960-х годов хазарский царь Иосиф в письме к сановнику Кордовского халифата Хасдаю ибн Шафруту отметил, что ведёт с русами «упорную войну», не пуская их в море и по суше к Дербенту, иначе они, по его словам, могли бы завоевать все исламские земли до Багдада. Под контролем хазар находились и другие ключевые цели русской экспансии: Керченский пролив и Подонье. Эти обстоятельства сделали неизбежным открытое столкновение между двумя странами. Вернадский Г. В. датирует первый эпизод войны 963 годом [46], указывая на то, что затем Святослав совершил поход на юг в район Кубани и вступил в Тмутаракань. На основе предшествующего договора между Святославом и крымскими народами он должен был быть признан в Тмутаракани как русский каган. Современник событий Ибн-Хаукаль относит поход русских к более позднему времени. Он сообщает в своих записях о войне русов также с Волжской Булгарией [47]: «Булгар — город небольшой, нет в нем многочисленных округов, и был известен тем, что был портом для упомянутых выше государств, и опустошили его русы и пришли на Хазаран, Самандар и Итиль в году 358 (968/969) и отправились тотчас же после к стране Рум и Андалус… И ал-Хазар — сторона, и есть в ней город, называемый Самандар, и он в пространстве между ней и Баб ал-Абвабом, и были в нем многочисленные сады …, но вот пришли туда русы, и не осталось в городе том ни винограда, ни изюма» Разгромив армии обоих государств и разорив их города, Святослав разбил ясов и касогов, взял и разрушил Семендер в Дагестане. По одной версии Святослав вначале взял город Саркел на реке Дон в 965 году, затем двинулся на восток, и в 968 или 969 году покорил Итиль и Семендер (оба города были в разное время столицами Хазарского каганата). Хазарское население в панике разбежалось, укрывшись на островах Каспийского моря. Царский двор покинул столицу. Результатом похода стал полный разгром Хазарии. М. И. Артамонов же считал, что русское войско двигалось вниз по Волге и взятие Итиля предшествовало взятию Саркела.
Изображение византийской конницы из летописи Иоанна Скилицы.
Под 966 годом, уже после разгрома хазар, в «Повести временных лет» [6] сообщается о победе над вятичами и наложении на них дани. Византийские хроники хранят молчание о событиях на Руси того периода. Князь Святослав не только сокрушил Хазарский каганат, но и пытался закрепить завоёванные территории за собой. На месте Саркела появляется русское поселение Белая Вежа, а княжество Тмутаракань переходит под власть Киева. Есть сведения о том, что русские отряды находились в Итиле и Семендере до 990-х годов, хотя их статус не ясен. На Тамани Тмутараканское княжество просуществовало до начала XII века. Считается, что правление хазар на Волге было восстановлено в 970-е годы с помощью Ширвана и Хорезма ценой отказа хазарской знати от иудаизма в пользу ислама. В 985 году Великий Князь Владимир совершил поход на Хазарию и наложил на неё дань. Вскоре после этого Хазария прекратила своё существование как государство. Интересная информация о Хазарских походах Святослава содержится в булгарских хрониках [20], том I, стр. 96: «Внезапно на этом пути возникло сильное препятствие в лице безмерно тщеславного урусского улубия – сына Угыра Лачына [Игоря Рюриковича] Барыса [Святослава]. Этот правитель собрал под свои знамена 20 тысяч садумцев и 50 тысяч балынцев, увлеченных его намерением взять и дочиста разграбить Булгар и Хазарию, и в 964 году взял с ними Джир» «…Талиб … велел им ехать к Барысу с предложением о совместном завоевании Хазарии в обмен на Джир, Кан и западную часть Кортджака. Барыс, услышав это от них, не поверил своим ушам и лично прибыл в Болгар за подтверждением этого предложения. Урусы появились перед Болгаром в тот момент, когда Мохаммед пировал в Халдже. Увидев садумцев, кан в панике побежал вместе со всей своей свитой. Они перевели дух только в Нур-Суваре, а оставленные ими на огне походные котлы достались урусам, и они с удовольствием закусили с дороги. В разгар пиршества появился Талиб и договорился с Барысом о переговорах на идельском острове “Пчелиный” напротив Болгара. К этому острову с одного края, по неглубокой воде, можно было подъехать на лошади, а с другого – подплыть на корабле... Эмир сказал, что в обмен на участие Барыса в войне против Хазарии Булгар уступит Руси Джир, Кан и Западный Кортджак за ежегодную дань в размере дани с Джира. А это огромная территория, заключенная между Кара-Иделыо и Саин-Иделью (Ака), кроме восточной ее части - области Локыр между рекой Локыр, впадающей в Гюль-Асму, Ака и Кара-Иделыо, оставшейся за Булгаром. О разделе Хазарии Талиб предложил говорить уже после ее разгрома. Барыс с радостью согласился, и обещал начать войну нападением на Хин... Передачей Кана Барысу Талиб, помимо всего прочего, хотел еще поссорить чрезмерно усилившегося сына Угыра с батышцами. И это эмиру удалось. На обратном пути Барыс выбил сына Хаддада Алыпа из Кана. В ответ тот прислал ему письмо, в котором сообщил: “Батышцев считают народом, образовавшимся вследствие смешения ульчийцев и мурдасов. На самом деле батышцы являются потомками мурдасов и садумского племени худов, некогда владевшим Русью. Поэтому он, Алып, имеет больше прав быть улубием Руси, чем Барыс, и постарается при случае их осуществить”...» Далее, стр. 97: «Летом 965 года, Барыс атаковал Хин, проплыв к нему из Башту [Киев] по Бури-чаю [Днепр], Сакланскому морю [Черное море] и Ширу [Дону]. Вряд ли ему самому удалось бы взять этот сильный город, если бы румцы не помогли ему воинами и стенобитной техникой. Когда стены Хина были пробиты в двух или трех местах, садумцы и галиджийцы ворвались в город и учинили там обычную для них резню. Обрадованный победой Барыс велел своим послам сказать Талибу, что завоюет Хазарию сам, и Талиб обещал не мешать ему. Кубар, узнав об этом, немедленно бросился к Хину из Итиля. Пока он пытался выбить урусов вон, Кукча с Даудом и Микаилем обратили в бегство тюркмен хазарского бека и осадили Итиль. Призыв булгарского кана к итильцам о переселении в Булгар с целью спасения себя от неизбежного балынского вторжения … благоприятно был встречен большинством итильцев. Не мешкая, лучшие хозяева хазарской столицы отправились в Булгар под охраной курсыбая. Оставшиеся в Итиле Узбек и связанные с ним хазары и тюркмены не решились помешать переселению и в ужасе перед Кукчей заперлись в цитадели города. Итильцы также расселились в Бандже и Буляре, и один из баликов Буляра получил даже название Итиль...» Получается, что римляне снабдили войска Святослава современной техникой – стенобитными машинами и обученными воинами. Далее, стр. 98: «Летом 966 года Барыс вновь пошел из Хина на Итиль и на этот раз прорвался к хазарской столице. При его приближении немногие остававшиеся там жители бежали вместе с Узбеком и Кубаром на кораблях в Хорасан через Мэнкышлак и обосновались, в конце концов, в Бухаре… Барыс нашел в Итиле только гарнизон Кубара, который легкомысленно сдался. Улубий, не найдя в городе никакой добычи, пришел в неописуемую ярость и перерезал всех пленных. Затем Барыс решил отомстить бурджанам за нападение и отправился на кораблях к Самандару с 20 тысячами человек, а 30 тысяч воинов направил на хазарских буртасов и батышцев. Самандар был разгромлен балынцами [руссами] до основания…» Далее, стр. 99; «В Хазарии урусам почти ничего не досталось, а бурджанская добыча пошла в уплату за румскую помощь. Но это не погасило и сотой части румского долга Барыса. Румцы, прослышав про затруднения улубия и не надеясь на возврат своих денег, решили получить от урусов хоть военную помощь и предложили Барысу дополнительные деньги в обмен на его совместное с Румом нападение на Улак-Булгар и, получив от Рума необходимые деньги, тут же расплатился ими с Талибом и получил Кан опять. Улубий рассчитывал быстро покончить с Улак-Булгаром, но погряз в этой войне. В 969 году, когда стало ясно, что Барыс проиграл все дело в Улак-Булгаре, Талиб ввел в Хазарию булгарские войска - курсыбай и тюркмен Микаиля. Занятие Хазарии прошло без препятствий, если не считать неожиданной стычки в Итиле. Виновником ее оказался неуемный Кубар, успевший приплыть из Мэнкышлака с отрядом хорезмийцев и занять Итиль. В самом начале стычки люди Кубара застрелили Микаиля, спокойно въезжавшего в город. Раздраженные этим тюркмены перерезали всех хорезмийцев…» «С присоединением Хазарии Булгарское государство превратилось в настоящую державу, и наши правители стали называть себя государями Великой Булгарии... С той поры наши стали называть Кара-Сакланом степи между Сулой и Бури-чаем, а Ак-Сакланом - степи между Бури-чаем и булгарской границей... В то время баджанаки Кара-Саклана, бывшие в тесном союзе с Улак-Булгаром, стали притесняться Барысом и вынужденно объединились под руководством хана Куры для отпора поползновениям балынцев. В 969 году Кура-хан сделал набег на Башту и разграбил его посады, а в 972 году подстерег возвращающегося из Улак-Булгара Барыса и покончил с ним» Таким образом, разгром Хазарского каганата в 960-х годах произошел благодаря созданию военного союза между Русью, Волжской Болгарией и Новым Римом. Причем Византийская империя выступала в качестве близкого союзника Святослава, снабдив его огромными по тем временам средствами, войсками и специальной техникой для штурма городов и крепостей. Столица Хазарского каганата город Итиль был сдан без боя беком Кубарой, который после этих событий исчез из Хазарии. По нашей реконструкции истории князь Кубар спокойно вернулся в своё родовое гнездо в Верхнее Поволжье в Переяславское княжество под именем Владимир. Там располагалась его крепость Кубар на реке Кубра (сейчас там деревня Пустынь) рядом с Плещеевым озером, что совсем недалеко от Москвы – 110 км от города. Территория Хазарского каганата отошла к Волжской Болгарии, а элита каганата приняла ислам, сохранив свои богатства и самобытность. Поэтому мнение традиционных историков, приведенное выше, о том, что хазарам помогли восстановить власть Ширван и Хорезм – заблуждение. Многочисленные сведения о войне русов с хазарами содержатся в хрониках Ибн Хаукаль «Книга картин земли», аль-Мукаддаси, Ибн Мискавейх, Ибн аль-Асир, Джагфар Тарыхи и ПВЛ. Военная и экономическая поддержка Святослава и Руси со стороны Нового Рима не вызывает удивления. Ведь до удаления Игоря Рюриковича–Романа I Лакапина его детей – Святослава и Глеба (Стефана и Христофера в византийских источниках) из Нового Рима в 945 году, все они считались императорами-соправителями. Кроме того, весь X век в Царьграде правила Македонская династия, являющаяся родственной ветвью рода Руси–Флавиев. Поэтому между Русью и Византией несколько веков поддерживались близкие политические и династические связи, прерывавшиеся регулярными войнами в моменты обострения борьбы за власть русской и греческой партий Нового Рима 9. Русско-византийская война 970—971 годов. Из традиционной истории известно о военных экспедициях киевского Великого князя Святослава на Балканы в 968—971 годах, в ходе которых русы выступали против дунайских болгар на деньги византийцев, а затем совместные войска болгар и русов воевали против Византии с 970 года. В общих чертах события развивались следующим образом. В 967 или 968 году Святослав, получивший в качестве оплаты около 455 кг золота из Царьграда, совершил набег на Болгарское царство, но скоро вернулся в Киев, осаждённый печенегами. После смерти матери, княгини Ольги, Святослав в 969 году снова отправился на Балканы, где подчинил себе восточную часть Болгарского царства, ослабленного внутренним расколом, и в 970 году напал на владения Византийской империи во Фракии. В 970—971 годах византийский император Иоанн Цимисхий вёл войну против объединённого болгаро-русского войска, принудив в результате Святослава к отступлению из Болгарии. При возвращении на Русь князь Святослав погиб весной 972 года в схватке с печенегами, а восточная часть Болгарского царства была присоединена к владениям Византии. О военных действиях сохранилось много данных в хрониках Руси и Византии. Начало болгаро-византийского конфликта, приведшего к походу Святослава в Болгарию, относится к июню 967 года. Иоанн Скилица так описывает события [48]. В этот месяц византийский император Никифор Фока, совершая инспекционную поездку во Фракию, потребовал от болгарского царя Петра запретить венграм переправляться через Дунай с целью набегов на византийские провинции. Когда Пётр уклонился от борьбы с сильным противником, византийская дипломатия решила наказать болгар, направив на них русов: «Тогда Никифор почтил достоинством патрикия Калокира, сына херсонского протевона, и отправил его к правителю России Свендославу, чтобы обещаниями даров и немалых почестей склонить его к нападению на болгар. Росы повиновались; на пятом году царствования Никифора в августе месяце 11 индикта [968 год] они напали на Болгарию, разорили многие города и села болгар, захватили обильную добычу и возвратились к себе»
Завоевание князем Святославом Дунайской Болгарии.
Согласно Скилице в 969 году русы вернулись в Болгарию и покорили её уже для себя, нарушив тем самым соглашение с императором Никифором. Византийский хронист XII века Константин Манассия кратко сообщает об этих событиях [49]: «При этом царе Никифоре завоевали русы Болгарскую землю. Дважды за два года царь Никифор наводил Святослава на болгар... После взятия Преслава князь русский Святослав завоевал Болгарскую землю, подчинил себе и сел в Доростоле. Пришёл туда Цимисхий с большой ратью, победил его, а самого отпустил восвояси. Но Святослав дошёл до земель печенегов и там был убит вместе со своими воинами» Константинопольский историк Лев Диакон, современник событий, передаёт начало конфликта иначе. Согласно его версии зимой 966/967 года к императору Никифору явилось болгарское посольство с требованием обычной дани. Возмущённый Никифор, который перед тем провёл несколько победных военных кампаний в Азии, сам отправился с войском в Болгарию, но остановился на её границах, опасаясь углубляться в гористую местность, где болгары прежде не раз наносили тяжёлые поражения византийцам. Никифор отозвал войско, а затем [50]: «Возведя в достоинство патрикия Калокира, мужа пылкого нрава и во всех отношениях горячего, он отправил его к тавроскифам, которых в просторечии обычно называют росами, с приказанием распределить между ними врученное ему золото, количеством около пятнадцати кентинариев [455 кг], и привести их в Мисию [Болгарию] с тем, чтобы они захватили эту страну» Затем Лев Диакон опускает первый поход Святослава на болгар и сразу начинает описание событий со второго похода, косвенно датируя его 969 годом. С войском в 60 тысяч воинов Святослав на челнах по Дунаю подошёл к Доростолу, где болгары выставили против него 30 тысяч бойцов, но после сражения были отброшены в крепость. Нападение русов на болгар сильно встревожило Византию. Император Никифор стал укреплять оборону Константинополя, готовить армию. Также он решил вступить в союз с болгарами при помощи династического брака. Болгары, просившие оказать им помощь против русов, осенью 969 года послали невест царской крови, которых Никифор собирался выдать замуж за сыновей императора Романа II, Василия и Константина. Планам совместного отпора Святославу не суждено было сбыться из-за убийства 11 декабря 969 года императора Никифора. Престол Византийской империи занял военачальник Иоанн Цимисхий, который не принадлежал к Македонской династии Руси. Пока византийцы колебались в оказании прямой военной помощи болгарам, их постоянному врагу, восточная часть Болгарии была покорена Святославом. Не вполне ясно, на каких условиях произошло подчинение болгар. С одной стороны, болгары в следующем году бились вместе с русами против византийцев, а новый болгарский царь Борис II оставался в своей столице Преславе. С другой стороны, Лев Диакон сообщает о терроре Святослава в Болгарии [50]: «Говорят, что с бою взяв Филиппополь, он со свойственной ему бесчеловечной свирепостью посадил на кол двадцать тысяч оставшихся в городе жителей и тем самым смирил и [обуздал] всякое сопротивление и обеспечил покорность» Хотя историки сомневаются в числе жертв в Филиппополе, город по свидетельству Скилицы обезлюдел. Русская летопись [6] доносит отголоски балканской войны: «И пошел Святослав к столице, воюя и разбивая города, что стоят и доныне пусты» Тем не менее, ПВЛ [6] в своем изложении близка к Скилице: «В год 6475 (967). Пошел Святослав на Дунай на болгар. И бились обе стороны, и одолел Святослав болгар, и взял городов их 80 по Дунаю, и сел княжить там в Переяславце, беря дань с греков. В год 6476 (968). Пришли впервые печенеги на Русскую землю, а Святослав был тогда в Переяславце…» Пока русские воевали на Дунае, печенеги осадили Киев, поэтому Святослав с дружиной срочно на конях вернулся на Русь. Булгарские источники [20], том I, стр. 99 сообщают о нападении на Киев в 969 году хана Кура, который был в союзе с дунайскими болгарами. Булгары называли печенегов баджанаками. Отбросив печенегов, Святослав хотел вернуться в Переяславец, но его удержала мать, княгиня Ольга. После смерти в июле 969 года Ольги, фактически правившей на Руси, Святославу пришлось обустраивать управление землями. В течение 970 года он расставил сыновей с воеводами по уделам и в 971 году, согласно хронологии летописи [6], отправился опять в полюбившийся ему Переяславец, который взял от болгар приступом. После этого Святослав повёл войско на греков. Летописный город Переяславец на Дунае точно не идентифицирован. Существуют две основные версии и другие, менее распространённые. По первой — русский летописец назвал так Преслав Великий, столицу Болгарского царства. Ошибочная локализация Преслава Великого на Дунае могла быть добавлена как региональный признак, отличающий Переяславец от Переяславля на Руси. По второй версии — Переяславцем летописец называл Преслав Малый, торговый речной порт, находившийся примерно посередине между Доростолом и устьем Дуная. В 970 году император Иоанн Цимисхий попытался откупиться от Святослава, однако русский князь не пожелал отказываться от захваченной добычи. На угрозы Цимисхия Святослав дал такой ответ (в литературной обработке Льва Диакона) [50]: «Я не вижу никакой необходимости для императора ромеев спешить к нам; пусть он не изнуряет свои силы на путешествие в сию страну — мы сами разобьем вскоре свои шатры у ворот Византия и возведем вокруг города крепкие заслоны, а если он выйдет к нам, если решится противостоять такой беде, мы храбро встретим его и покажем ему на деле, что мы не какие-нибудь ремесленники, добывающие средства к жизни трудами рук своих, а мужи крови, которые оружием побеждают врага. Зря он по неразумию своему принимает росов за изнеженных баб и тщится запугать нас подобными угрозами, как грудных младенцев, которых стращают всякими пугалами» Цимисхий располагал в европейской части империи в основном территориальными войсками, набранными из местных крестьян. Это их Святослав презрительно именует «какими-нибудь ремесленниками». Удачная кампания в Сирии позволила перебросить корпус под командованием патриция Петра с Востока. Общее командование войсками, направленными против Святослава, было поручено родственнику императора Варда Склиру. Зимой 969/970 года византийская армия разместилась в пограничных с Болгарией провинциях. В области, занятые русскими, были посланы разведчики для сбора информации о намерениях противника. Весной 970 года союзное войско, разделённое на 3 части, вторглось в пределы византийской Фракии. В Константинополе в тот период витали панические настроения. По сообщению Скилицы русы действовали совместно с болгарами, а их союзники венгры и печенеги выступали отдельно. Численность врагов Диакон исчисляет в более чем 30 тысяч воинов [50], в то время как Варда Склир имел под рукой от 10 до 12 тысяч солдат. Войско Святослава дошло до Аркадиополя, что в 120 км от Константинополя, где произошло генеральное сражение. Варда Склир отправил навстречу «скифам» у византийских авторов небольшой отряд Иоанна Алакаса, остальные силы скрытно разместил в засаде, разбив на две части. Отряд Алакаса наткнулся на печенегов и увлёк их в отступлении за собой, наводя на засаду. План византийцев удался, печенеги оказались в полном окружении и, по словам Скилицы, были почти все перебиты. Затем в тот же день произошло упорное сражение с войском Святослава, результат которого определила гибель одного из вождей «скифов». Варда Склир лично разрубил его до пояса, после чего «скифы» обратились в бегство. Лев Диакон сообщает итог сражения [50]: «Говорят, что в этой битве было убито пятьдесят пять ромеев, много было ранено и еще больше пало коней, а скифов погибло более двадцати тысяч» Несмотря на полный разгром «скифского» войска (согласно византийским авторам), война не завершилась. В Малой Азии вспыхнуло восстание Варды Фоки, против которого император отправил войско Варды Склира. Согласно Диакону скифы и дальше «совершали внезапные набеги, беспощадно разоряли и опустошали Македонию, причиняя тем самым ромеям огромный вред». Таким образом, войско Святослава в течение 970 года оставалось в Болгарии, а его уход из византийской Фракии мог быть связан не столько с поражением под Аркадиополем, сколько с обстоятельствами, изложенными в древнерусской летописи [6]. ПВЛ излагает поход Святослава в форме героической былины, не упоминая о поражении русов в каком-либо из сражений. Однако некоторые детали повествования указывают на реальность летописных сведений, которые по политическим соображениям могли замалчиваться в византийских официальных документах. Вначале византийцы предложили дань Святославу по числу воинов. Князь, хотя располагал 10 тысячами бойцов, назвал число в 20 тысяч. Греки отказались выплачивать, вместо этого выставив войско в 100 тысяч человек. Когда армии сошлись, Святослав, чтобы ободрить своих воинов, обратился к ним со знаменитыми словами [6]: «Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим — должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвым не ведом позор. Если же побежим — позор нам будет. Так не побежим же, но станем крепко, а я пойду впереди вас: если моя голова ляжет, то о своих сами позаботьтесь» Русское войско одолело греков и двинулось по направлению к Константинополю. Когда Святослав был уже недалеко от столицы, византийский император согласился на дань, которую киевский князь взял и на погибших. После этого Святослав вернулся в город Переяславец. Надо полагать, что все византийские источники постоянно лгут и искажают события в угоду величию Римской империи. Поражает частота «поражений» русов в войнах против Нового Рима, если читать имперские хроники. Это говорит о том, что как раз русы доставляли римлянам наибольшие неприятности и экономический ущерб. Войнам с русами мешали гражданские конфликты в самой империи. Например, профессиональные войска отвлекались на подавление мятежа Варда Фоки в Малой Азии. В ноябре 970 года войско Варда Склира переправилось обратно в Македонию и Фракию, где расположилось на зимних квартирах. Подготавливая поход на Святослава, Иоанн Цимисхий приказал свезти много хлеба и прочих припасов в Адрианополь (Эдирне), а также снарядить флот из 300 кораблей. В апреле 971 года император Цимисхий лично возглавил поход в Болгарию. Флот блокировал Дунай, сухопутное войско около 10 апреля беспрепятственно перевалило через горные проходы и вышло к болгарской столице Преславу. Лев Диакон называет силы Цимисхия в 15 тысяч гоплитов и 13 тысяч всадников, кроме того, был крупный отборный отряд «бессмертных», это полностью закованная в доспехи конница, и большой обоз с прочим войском. Скилица сообщает, что Цимисхий захватил перевалы с отрядом в 5 тысяч человек пехоты и 4 тысячи всадников, а за ним последовало остальное множество воинов. 12 апреля 971 года греки атаковали Преслав, где находились болгарский царь Борис II и русский воевода Сфенкел (Свенельд). В это время Святослав находился севернее в Доростоле на Дунае. Несмотря на фактор неожиданности, русы («тавроскифы») успели выстроиться в боевой порядок, прикрывшись большими щитами до пят, и сами бросились на греков. Бой был упорным без явного преимущества сторон, пока император не приказал гвардии «бессмертных» атаковать левый фланг русов. Не выдержав напора бронированной конницы, русы отошли в крепость. Скилица оценивает общую численность русов в 8500 воинов, а Лев Диакон в такое же число оценивает их потери в этом бою. На следующий день к грекам подтянули осадные орудия, и они пошли на приступ Преслава. По археологическим раскопкам высота стен крепости составляла около 3.5 м, толщина превышала 2 м. Вскоре византийцы ворвались в город, а русы отступили в царский дворец с оградой. Был захвачен болгарский царь Борис, которого император Цимисхий принял с подобающим почётом. Потеряв при штурме царского дворца до 150 воинов, греки подожгли его, выкуривая засевших там русов числом до 7—8 тысяч человек. Цифры потерь византийцев и русов вызывают улыбку своей предвзятостью. Русские якобы были вынуждены выйти на открытое место, где греки окружили их и почти всех перекололи. Однако воевода Сфенкел с немногим числом воинов сумел уйти к Святославу. По сообщению Диакона: «В этой битве погибло также множество мисян [болгар], сражавшихся на стороне врагов против ромеев». После празднования Пасхи византийское войско двинулось на Доростол, опорный город Святослава в Болгарии. По дороге города болгар либо добровольно подчинилась грекам, либо отдавались на разграбление. Святослав, согласно византийским авторам, пытался подавить про римские настроения среди болгар террором [50]: «Поняв по зрелом размышлении, что, если мисяне склонятся к ромеям, дела его закончатся плохо, он созвал около трехсот наиболее родовитых и влиятельных из их числа и с бесчеловечной дикостью расправился с ними — всех их он обезглавил, а многих других заключил в оковы и бросил в тюрьму» Скилица в рассказе о казни 300 болгар заметил, что те были «под подозрением». Силу Святослава Лев Диакон оценил в 60 тысяч воинов, Скилица традиционно преувеличил их до 330 тысяч человек. Армии противников сошлись на поле в 12 км от Доростола. Сражение состоялось 23 апреля 971 года. Диспозицию войск описал Диакон [50]: «Тавроскифы плотно сомкнули щиты и копья, придав своим рядам вид стены, и ожидали противника на поле битвы. Император выстроил против них ромеев, расположив одетых в панцири всадников по бокам, а лучников и пращников позади, и, приказав им безостановочно стрелять, повел фалангу в бой» Бой с переменным успехом длился до вечера, пока к заходу солнца русы не отступили в Доростол. На следующий день греки разбили укреплённый лагерь возле стен Доростола. Так началась осадная война, растянувшаяся на 3 месяца. Доростол представлял собой сильную крепость на правом берегу Дуная, которую греки не рисковали штурмовать, но только подвергали обстрелу из камнемётных орудий.
Византийцы штурмуют Преслав, обороняемый князем Святославом, 971 год.
В ходе осады русы часто совершали вылазки против греков, в стычках гибли как знатные византийские военачальники, как, например, Иоанн Куркуас, отличившийся ещё при разгроме флота князя Игоря в 941 году, так и вожди русов – Икмор и Сфенкел. Последнее утверждение сомнительно, ведь Свенельд приведет войска русов в Киев в 972 году с богатыми трофеями. В 20-х числах июня 2 тысячи русов совершили удачный ночной рейд на челнах за продовольствием, разграбив обоз византийской армии. Скилица [48] заметил: «Снимая доспехи с убитых варваров, ромеи находили между ними мёртвых женщин в мужской одежде, которые сражались вместе с мужчинами против ромеев» Иоанн Цимисхий не был заинтересован в длительной осаде, и так уже в его отсутствии в Константинополе случилась неудачная попытка переворота. Чтобы ускорить дело, он, по словам Скилицы [48], предложил Святославу решить войну поединком между ними: «Тот не принял вызова и добавил издевательские слова, что он, мол, лучше врага понимает свою пользу, а если император не желает более жить, то есть десятки тысяч других путей к смерти; пусть он и изберет, какой захочет» 21 июля 971 года произошло последнее сражение, которое якобы окончилось безрезультатно, но склонило Святослава к заключению мира. В бою Святослав был ранен, однако и греки выстояли по византийской официальной версии только благодаря помощи св. великомученика Феодора Стратилата и сильному урагану, метавшему пыль прямо в лицо «скифам». Диакон так представил результат сражения [50]: «Говорят, что в этой битве полегло пятнадцать тысяч пятьсот скифов, [на поле сражения] подобрали двадцать тысяч щитов и очень много мечей. Среди ромеев убитых было триста пятьдесят» Опять мы наблюдаем удивительные военные способности римлян – на 15 500 человек руссов погибли 350 человек римлян и это считалось равным боем. На следующий день Святослав отправил к императору послов с предложением мира. Условия, предложенные русским князем, заключались в следующем: русы уходят из Болгарии на родину, а греки обеспечивают им свободу выхода и снабжают хлебом на дальнюю дорогу. Кроме того, восстанавливаются торговые отношения с Византией. Император принял все условия, после чего было заключено соглашение, текст которого сохранился в ПВЛ [6]: «Список с договора, заключенного при Святославе, великом князе русском, и при Свенельде, писано при Феофиле Синкеле к Иоанну, называемому Цимисхием, царю греческому, в Доростоле, месяца июля, 14 индикта, в год 6479. Я, Святослав, князь русский, как клялся, так и подтверждаю договором этим клятву мою: хочу вместе со всеми подданными мне русскими, с боярами и прочими иметь мир и истинную любовь со всеми великими царями греческими, с Василием и с Константином, и с боговдохновенными царями, и со всеми людьми вашими до конца мира. И никогда не буду замышлять на страну вашу, и не буду собирать на нее воинов, и не наведу иного народа на страну вашу, ни на ту, что находится под властью греческой, ни на Корсунскую страну и все города тамошние, ни на страну Болгарскую. И если иной кто замыслит против страны вашей, то я ему буду противником, и буду воевать с ним. Как уже клялся я греческим царям, а со мною бояре и все русские, да соблюдем мы неизменным договор. Если же не соблюдем мы чего-либо из сказанного раньше, пусть я и те, кто со мною и подо мною, будем прокляты от бога, в которого веруем, – в Перуна и в Волоса, бога скота, и да будем желты, как золото, и своим оружием посечены будем. Не сомневайтесь в правде того, что мы обещали вам ныне, и написали в хартии этой и скрепили своими печатями» По византийским сведениям хлеб (по 20 кг) получили 22 тысяч русских воинов. Обращает на себя внимание близость этой цифры к тем 20 тысячам человек по русской летописи, которых Святослав назвал на запрос греков, хотя реально князь располагал 10 тысячами. Выполняя условия договора, Святослав выдал пленных и отправился на Русь. С окончанием русско-византийской войны северо-восточная Болгария была присоединена к Византии, независимость сохранили лишь болгарские земли на западе. Болгарский царь Борис II был лишён царского титула, став византийским вельможей. Святослав с небольшой дружиной на ладьях отправился в Киев, но днепровские пороги заняли печенеги, предупреждённые по версии ПВЛ [6] болгарами. Князь остался зимовать в устье Днепра, а весной 972 года сделал ещё одну попытку пройти пороги. Последствия кратко изложены в ПВЛ: «И напал на него Куря, князь печенежский, и убили Святослава, и взяли голову его, и сделали чашу из черепа, оковав его, и пили из него» Булгарская летопись [20], том I, стр. 99 так рассказывает о кончине Святослава: «Кура-хан рассказал тебиру Масгуту, а тот, в свою очередь - своему отцу Мамли, что плененный баджанаками Барыс [Святослав] стал молить о пощаде. На это Кура-хан сказал ему: «Твоя голова, пусть и с хинской косой, не прибавит мне богатств, и я охотно даровал бы тебе жизнь, если бы ты действительно дорожил ею. Но ты сам оценил ее ниже [нескольких мер] мёда – платы за безопасный проезд через мои владения, так что пусть твоя голова послужит чашей для этого напитка в назидание всем чрезмерно гордым и легкомысленным». Из черепа злополучного Барыса хан действительно велел сделать чашу и пил из нее бал» Скилица подтверждает гибель Святослава, но замечает, что печенегов предупредили византийцы. По Скилице греки послали посольство к печенегам с просьбой пропустить русов на родину, однако те отказались. Большая часть русского войска вернулось в Киев сухопутным путём под началом воеводы Свенельда. Существует еще несколько противоречивых описаний событий походов Святослава. Армянский хронист начала XI века Степанос Асохик сообщает, что болгары выступили против Иоанна Цимисхия в союзе с русами. Асохик свёл всю войну к единственному сражению в 971 году, о котором он рассказал так [51]: «Когда завязался бой, Рузы [русы] обратили в бегство оба крыла греческого войска. Царь со всею армянскою пехотой оставался неподвижным посередине фронта. Отряд пехоты, называемый отрядом саларов [военачальников], оказал чудеса храбрости. Он прорезал [неприятельские ряды], стоявшие лицом к лицу с царем и шедшие против него под прикрытием своих щитов и, дав работу мечу, он многих положил на месте, а остальных разогнал в разные стороны; и принудил булгарский народ покориться» Некоторые дополнительные сведения изложены В.Н. Татищевым по так называемой Иоакимовской летописи, подлинность которой ставится под сомнение, и другим источникам, оставшимся неизвестными. В изложении Татищева Святослав, покидая Болгарию в 968/969 году, оставил гарнизон в Переяславце. Болгары восстали против русов, вынудив русского воеводу Волка отступить на ладьях по Дунаю. Волк встретил на Днестре Святослава, который возвращался в Болгарию с войском от своего тестя, венгерского князя [52]. После захвата Переяславца Святослав посчитал Византию виновной в восстании болгар и объявил ей войну. Чтобы оправдать поражение, Святослав обвинил христиан, бывших в его войске, в гневе языческих богов и даже казнил единственного брата Глеба. По Иоакимовской летописи Святослав решил вернуться в Киев с целью покарать христиан, но погиб на порогах. Подведем итоги этой войны. По византийским данным Великий князь Святослав потерял убитыми 44 тысячи человек, а римляне только 555 воинов. По русским хроникам у Святослава было всего 10 тысяч бойцов. Вероятно, хитрые византийцы считали потери воинов по рыцарям, не учитывая погибших простолюдинов. Каждый сможет сделать свои выводы из этой статистики. На первый взгляд кажется, что вся это война, затеянная Великим князем Святославом, выглядит полной бессмыслицей. Этот подход отражается в комментариях традиционных историков, которые защищают христианскую империю Нового Рима и поносят набеги варваров-русов, объединившихся с венграми, печенегами и болгарами против славных римлян. Рассмотрим нашу альтернативную версию событий русо–византийской войны 969-971 годов. В 969 году императором Нового Рима становится Иоанн I Цимисхий, фамилия императора Куркуас. Он прославился ещё в боях с князем Игорем в 940-х годах. На престол империи Иоанн попадает путем осуществления заговора против императора Никифора II Фоки. Оказывается, что в 968 году император Никифор заплатил князю Святославу за войну с дунайскими болгарами. Император передал главе посольства Калокиру, отправленному на Русь, 15 кентинариев золота (прим. 455 кг), чтобы направить русов в набег на Болгарию. В декабре 969 года Никифор был убит в собственном дворце Иоанном Цимисхием, который был тайно введён в царскую спальню с согласия царицы Феофаны. По свидетельству Льва Диакона [50]: «Заговорщики ворвались в спальню Никифора, стали бить его и пинать ногами, а один из них нанес сильный удар мечом по голове. Обливавшегося кровью императора подтащили к Иоанну. Тот, схватив несчастного за бороду, безжалостно терзал ее, а остальные били его рукоятками мечей по щекам и выкрошили ему все зубы. Наконец, пресытившись мучениями, Иоанн толкнул Никифора ногой в грудь, взмахнул мечом и рассек ему надвое череп. После этого отрубили голову, а труп вышвырнули на улицу. Целый день он валялся на снегу под открытым небом. Вечером останки Фоки уложили в наскоро сколоченный ящик, отнесли в храм Святых Апостолов и там похоронили». Правление молодых императоров Василия и Константина из Македонской династии Руси было поставлено под угрозу. Русь немедленно отреагировала на вызов. Великий князь Святослав собрал союзное войско русов, болгар, венгров и печенегов и вторгся на Балканы с целью атаковать Константинополь. Традиционные историки утверждают, что против союзных войск была отправлена армия императора Иоанна Цимисхия, которая одержала победу над варварами путем военных успехов и заключения победного договора, смотри выше. Однако в договоре 971 года Великий князь Святослав клянется в любви и вечной дружбе императорам Василию и Константину, а отнюдь не Иоанну Цимисхию. Получается, что Иоанна не было в живых на момент подписания документа, иначе, почему он не был упомянут в русско-византийском Договоре? По словам Скилицы император Иоанн Цимисхий предложил князю Святославу поединок, но русский князь отклонил предложение. Далее, тот же Скилица сообщает [48], стр. 130: «... Внутри города скифов терзал голод, снаружи они терпели урон от стенобитных орудий, особенно в том месте, где охрану нес магистр Иоанн, сын Романа Куркуаса; находившийся там камнемет причинял им немалый вред. Выделив самых отважных воинов, имевших тяжелое вооружение, и смешав их с легковооруженными, [скифы] посылают их против указанного орудия, чтобы они постарались его уничтожить. Дознавшись об этом, Куркуас во главе сильнейших своих воинов поспешил на защиту [орудий]. Оказавшись посреди скифов, он упал вместе с конем, который был ранен копьем, и погиб, изрубленный на части. Подоспевшие ромеи напали на росов, отстояли орудия в целости и оттеснили скифов в город» 21 июля 971 года произошло последнее сражение, после которого Великий князь Святослав подписал мирный Договор с Византией. Приведенная цитата говорит о том, что именно 21 июля 971 года был убит император Иоанн Цимисхий, оборонявший стенобитные машины. Императорство заговорщика продлилось полгода. В летописи он называется Иоанн, сын Романа Куркуаса, магистр. Титул магистр означал титул царя Византийской империи. Получается, что император-самозванец, убивший законного императора Никифора, погиб, изрубленный на части русами. Это событие и стало причиной окончания войны Руси и Византии, так как молодые императоры Македонской династии Василий и Константин освободились от страшного регента.
Император Василий II.
Таким образом, последняя компания князя Святослава завершилась полным военным и политическим успехом. Император-самозванец от греческой партии Иоанн Цимисхий был убит руссами в сражении за Доростол. Русь подписала мирное соглашение только с политически независимыми родственниками из Македонской династии Руси императорами Василием и Константином, воины получили хлеб и денежную компенсацию за победу русской партии Царьграда, а война закончилась любовным примирением Руси и русской Византии. Однако последний коварный удар нанесла греческая партия Царьграда, известившая печенегов о возвращении князя Святослава через Днепровские пороги на кораблях. Великий воин и полководец, победитель Хазарского каганата и Византийской империи был убит врагами-печенегами из-за неоплаченных нескольких мер мёда. В качестве заключительной ремарки хотелось бы отметить, что западные историки трактуют заключение мирных договоров Византии с Русью как акт благотворительности со стороны римлян. Для сравнения мы можем себе представить мирный договор СССР с побежденной Германией, когда СССР заключает мир, по которому выплачивает Германии огромную контрибуцию в качестве извинения за нанесенный войной ущерб. 10. Каспийский поход 987 года. После разгрома Хазарского каганата, элита Каспийского региона стала учитывать возможности русских варягов и князей, в проведении своей местной политики. Это было вызвано появлением на Тамани Тмутараканского княжества и постоянным военным присутствием русов на Северном Кавказе. Так, в 987 году за помощью к русам обратился эмир Дербента Маймун бен Ахмад, которого знать взяла под стражу в его собственной резиденции. Автор «Истории Ширвана» не сообщает, откуда пришли русы на помощь эмиру [60].
Фанагория, Боспорское царство, Тмутараканское княжество.

Сведения древнеармянских историков позволяют предположить, что речь может идти о византийских наёмниках в Закавказье. Так армянский историк Стефан Таронский, современник князя Владимира, рассказывает о ссоре из-за охапки сена в лагере византийского войска (Армения, 1000 год) между русами и иверийцами (грузинами) [61]: «Тогда весь народ Рузов [русов], бывший там поднялся на бой; их было 6 000 человек — пеших, вооружённых копьями и щитами, — которых просил царь Василий у царя Рузов в то время, когда он выдал сестру свою замуж за последнего. В это же самое время рузы уверовали в Христа» Итак, 18 русских кораблей подошли к городу Дербент. Экипаж одного корабля высадился и отправился освобождать эмира. Правитель был спасен, но местные жители убили русов. После чего остальные корабли русов разграбили местность Маскат (современный Мушкур, немного южнее Дербента), а затем ушли в Ширван (прикаспийское государство на севере Азербайджана). Маймун Бен Ахмад продолжил борьбу с элитой, взяв на службу русских варягов. В 989 году гилянский проповедник Муса ат-Тузи обвинил эмира в поведении, недостойном исламского правителя, и потребовал выдать русских гуламов (телохранителей эмира) для обращения в ислам, или казнить их. Маймун отказался и после народных волнений с русами покинул Дербент, за который потом воевал несколько лет с правителем Ширвана. 11. Русско-византийская война 988 года. В традиционной истории и сознании древнерусских книжников захват Корсуни (Херсонеса) неразрывно связан с последовавшим затем Крещением Руси. Рассказ о боевых действиях являлся лишь обрамлением для описания важнейшего этапа в жизни народа — принятия православной веры. Утвердилась точка зрения, по которой конфликт за Корсунь в 988 году привёл к женитьбе Владимира на византийской императрице Анне и последующему распространению на Руси православия. По другой версии, захват Корсуни в 989 году произошёл уже после крещения Владимира в 987 году как средство давления на Византию с целью заставить её выполнить взятые обязательства. Падение Корсуни отражено лишь в древнерусских источниках, за исключением единственного упоминания об этом событии современником, византийским историком Львом Диаконом. После войны киевского князя Святослава с Византией в 970—971 годах отношения между Новым Римом и Русью оставались недружественными. Когда Святослав погиб в 972 году в схватке с печенегами на днепровских порогах, на Руси разгорелась междоусобная война между его сыновьями за киевский престол. Победил князь Владимир в 978 году и с тех пор совершал военные походы на соседей. Укрепление древнерусского государства заставило киевского князя задуматься о принятии религии, которая могла бы стать государственной на Руси. Выбор пал на православие. По ПВЛ [6] Владимир к 988 году решил принять крещение в греческом городе Корсунь в Крыму, причём последующий захват города и крещение описываются в рамках агиографической традиции с сопутствующими чудесами. Считается, что в Византии с 976 года правил молодой император Василий II, который с самого начала правления столкнулся с разгромом своего войска болгарами и мятежом военачальников. Сначала восстал командующий восточными армиями империи Варда Склир. Для борьбы с ним направили в 978 году бывшего мятежника Варду Фоку, популярного в войсках. Однако тот, одержав победу над Вардой Склиром, в 987 году провозгласил себя императором. В начале 988 года мятежные войска подошли к византийской столице Константинополю, от которого их отделял только пролив Босфор. Одновременно, по словам сирийского историка XI века Яхъя Антиохийского, болгары опустошали владения Византии на западе. По этим причинам Василий II отчаянно нуждался в военной помощи, когда узнал о желании киевского князя Владимира принять крещение. Не понятно, отчего римский император обратил свой взор на Русь – по официальной истории Византии своего самого страшного врага. Яхъя Антиохийский, обычно точно описывающий хронологию событий, так рассказал о русско-византийском союзе: «Был им [Вардой Фокой] озабочен царь Василий по причине силы его войск и победы его над ним. И истощились его богатства и побудила его нужда послать к царю русов — а они его враги, — чтобы просить их помочь ему в настоящем его положении. И согласился он на это. И заключили они между собою договор о свойстве и женился царь русов на сестре царя Василия [Анне], после того, как он поставил ему условие, чтобы он крестился и весь народ его стран, а они народ великий. И не причисляли себя русы тогда ни к какому закону и не признавали никакой веры. И послал к нему царь Василий впоследствии митрополитов и епископов, и они окрестили царя и всех, кого обнимали его земли, и отправил к нему сестру свою, и она построила многие церкви в стране русов. И когда было решено между ними дело о браке, прибыли войска русов также и соединились с войсками греков, которые были у царя Василия, и отправились все вместе на борьбу сВардою Фокою морем и сушей, в Хрисополь. И победили они Фоку…» О размере русской военной помощи Византии сообщил армянский историк Стефан Таронский, современник князя Владимира. Он назвал цифру в 6 тысяч воинов. По Яхъю соединённые силы русов и греков разгромили войска Варды Фоки под Хрисополем (на азиатском берегу Босфора) в конце 988 года, а 13 апреля 989 года союзники в сражении под Абидосом покончили с Вардой Фокой. Яхъя Антиохийский упоминает о боевых действиях русов в составе византийского войска и после, в северной Сирии в 999 году. Таким образом, русско-византийский союз был заключён не позднее осени 988 года, после чего русский корпус воевал в составе византийской армии, по крайней мере, до начала XI века. Согласно восточным источникам союзу предшествовали решение князя Владимира креститься и согласие императора Василия II выдать свою сестру замуж за Владимира. Владимир крестился в 987 году, так как его самое раннее «Житие» [53], составленное монахом Иаковом, сообщает, что «по святом крещении поживе блаженный князь Владимир лет 28», а также «крестижеся князь Владимир в десятое лето по убиении брата своего Ярополка». Более поздний источник ПВЛ [6] соединяет крещение Владимира с крещением всей Руси и походом на Корсунь. Для традиционных историков причины и дата похода князя Владимира на греческий город Корсунь в Крыму остаются неясными. ПВЛ датирует поход весной—летом 988 года, что в целом не противоречит восточным свидетельствам о заключении русско-византийского союза. Византийский историк Лев Диакон, единственный из греков упомянув о захвате Херсона (Корсуни) «тавроскифами», приурочил это событие к комете, наблюдаемой в июле-августе 989 года. «Житие» монаха Иакова сообщает: «На другое лето по крещении к порогам ходил, на третье лето Корсунь город взял». То есть взятие города произошло в 989 году. В таком случае вызывает вопрос участие крупного русского соединения в составе византийского войска в то время, когда Владимир осаждает греческий город. Историки выдвигают различные версии, объясняющие поход Владимира на Корсунь. По наиболее распространённой версии Византия, получив шеститысячный русский отряд, не торопилась выполнить унизительный с её точки зрения договор: отдать замуж за «варвара», крещённого без участия византийской церкви, родную сестру императора. Захват Корсуни и угроза пойти на Царьград стали средством, принудившим Василия II к исполнению обязательств породниться с «тавроскифами». По разным средневековым источникам осада Корсуни заняла от 6 [54] до 9 месяцев, что допускает возможность начала осады осенью 988 (уже после отправки воинского отряда на помощь Василию II), а падение Корсуни — летом 989 года. Историки предполагают, что войска Владимира высадились около Корсуни в Стрелецкой бухте [55,56]. ПВЛ [6] так описывает осаду и захват Корсуни: «В 6496 (988) году пошёл Владимир с войском на Корсунь, город греческий, и затворились корсуняне в городе. И стал Владимир на той стороне города у пристани, в расстоянии полета стрелы от города, и сражались крепко из города. Владимир же осадил город. Люди в городе стали изнемогать, и сказал Владимир горожанам: „Если не сдадитесь, то простою и три года“. Они же не послушались его, Владимир же, изготовив войско свое, приказал присыпать насыпь к городским стенам. И когда насыпали, они, корсунцы, подкопав стену городскую, выкрадывали подсыпанную землю, и носили её себе в город, и ссыпали посреди города. Воины же присыпали еще больше, и Владимир стоял. И вот некий муж корсунянин, именем Анастас, пустил стрелу, написав на ней: „Перекопай и перейми воду, идет она по трубам из колодцев, которые за тобою с востока“. Владимир же, услышав об этом, посмотрел на небо и сказал: „Если сбудется это, — сам крещусь!“. И тотчас же повелел копать наперерез трубам и перенял воду. Люди изнемогли от жажды и сдались»
Нападение князя Владимира на Корсунь.
Традиционная история утверждает, что после захвата города Владимир потребовал у византийского императора его сестру, обещав взамен креститься; дождался там Анны с церковной свитой, после чего крестился, заключил брак и вернул Корсунь Византии. По возвращению в Киев Владимир приступил к крещению народа с помощью греческих священников. Летописец замечает, что князь вывез из Корсуни не только мощи святых и иконы, но и прочие трофеи, включая всякую утварь и медные статуи. Историк В. В. Мавродин [55] предположил, что Корсунская легенда о крещении Владимира была внесена в начальную летопись [6] одним из корсунских священников, так как летописец хорошо знал топографию Херсонеса и вставлял греческие слова в русский текст. Легендарный характер захвату Корсуни придают агиографические штампы, то есть традиционное соединение реальных событий с описанием чудес, происходящих во время этих событий (внезапная слепота Владимира и прозрение после крещения). Мы полагаем, что ПВЛ и традиционная история намеренно искажают факты Корсуньского похода и крещения Руси. Наиболее корректное изложение событий сделано в «Житие Владимира особого состава» [57]. Согласно хронике вначале Владимир просил за себя дочь «князя Корсунского града», но тот с презрением отказал язычнику. Тогда оскорблённый Владимир собрал войско из «варяг, словен, кривичей, болгар с черными людьми» и двинулся покарать обидчика. Во время осады некий варяг из Корсуни по имени Ждберн (или Ижберн) послал стрелу в лагерь к своим соплеменникам варягам и крикнул: «Донесите стрелу сию князю Владимиру!» К стреле была привязана записка с сообщением: «Если будешь с силою стоять под городом год, или два, или три, не возьмешь Корсуня. Корабельщики же приходят путём земляным с питием и с кормом во град» На основании этих сведений Владимир велел перекопать земляной путь и через 3 месяца взял город. Далее последовала расправа с жителями города [57]: «А князя корсунского и с княгинею поймал, а дщерь их к себе взял в шатер, а князя и княгиню привязал у шатерной сохи и с дщерию их пред ними беззаконство сотворил. И по трех днях повелел князя и княгиню убить, а дщерь их за боярина Ижберна дал со многим имением, а в Корсуни наместником его поставил…» Вероятно, в этом эпизоде автор Жития хотел подчеркнуть варварство русского князя, который просветлел духом только после крещения, однако в данном случае Владимир скопировал образ своих предыдущих действий по отношению к полоцкому князю Рогволоду и его дочери Рогнеде. Захватив Корсунь, Владимир отправил в Царьград посольство во главе с военачальником Олегом и варягом Ждберном. Эти персонажи не известны по другим источникам. Таким образом, «Житие особого состава», несмотря на противоречия с другими источниками, передаёт историю падения Корсуни более реалистично и с большими подробностями, чем «ПВЛ». Однако историков настораживает не ясная версия с «земляным путём», по которому в город экипажами кораблей доставлялись вода и продовольствие. На наш взгляд «земляной путь» это обычный подземный ход (туннель), который был засыпан воинами Владимира. Версия «ПВЛ» с перекопанным водопроводом очевидна, хотя не вполне понятна зависимость крупной, хорошо укреплённой крепости от внешнего водопровода, расположение которого не могло долго храниться в тайне от врага. Тем не менее, историки не исключают, что обе истории захвата Корсуни имеют под собой реальную основу. Мы полагаем, что князь Владимир женился на императрице Анне Македонской еще в 960 году, когда первая запись о нем содержится в русских летописях. В византийских источниках князь Владимир упоминается ещё в мирном договоре 944 года как князь Переяславского княжества. Поэтому крещение князя Владимира в 987 году и крещение Руси в 988 году никак не связано с событиями в Корсуни. Булгарские источники по-своему рассказывают о событиях 988 года [20], том I, стр. 103-104. В начале 980-х годов произошла война князя Владимира с булгарами: «Булымер [Владимир] же молил Тимара выдать ему пленных в обмен на утроение “джирской дани” и открытие беспошлинного Янтарного пути в Артан. Дабы не объединять вновь своих противников, Тимар согласился принять условия Кукчи и выдал Булымеру его пленных в обмен на его обещания. Кроме этого, Тимар взял у Булымера письменное обязательство не принимать христианства и не препятствовать распространению истинной веры на Руси. Чтобы крепче привязать Булымера к Державе (Ак Йорт), Тимар выдал за него и свою дочь Бозок. После свадьбы, которая состоялась здесь же, в Болгаре, Булымер отплыл на Русь по Кара-Идели, а на следующий год семь булгарских правоведов отправились в Башту по Хорысданскому пути. Возглавлял их сын Насыра Кул-Мохаммед. Они обратили в ислам барынских и каубуйских беков, а также биев сакланских баджанаков и построили несколько мечетей в Башту [Киев], Караджаре, Батавыле [Путивль], Хурсе и Барын-Диу...» Таким образом, князь Владимир подвергался военному давлению с целью вынудить его принять руссами ислам. 988 годом описано вторжение Владимира в Корсунь: «Но через несколько лет Булымер совершенно изнемог под бременем новой джирской дани и решил поправить дело за счет ограбления румских земель. В 988 году он внезапно вторгся в Джалду [Корсунь] и овладел тамошним румским городом. Перепуганный румский кан предложил тогда Булымеру – в обмен на Джалду и принятие им христианства – много золота и серебра и Дима-Тархан в придачу. Эти условия были настолько выгодны, что Булымер не устоял и принял условия румцев... Когда Тимар узнал о принятии Булымером христианства, то прислал к нему послов с упреками... Булымер оправдывался тем, что сделал это ради джирской дани и вероломно отказался выполнить данное им ранее обещание ...» Мы считаем, что нападение на Корсунь связанно именно с желанием Владимира жениться на дочери Корсуньского царя и решить свои материальные проблемы. Когда миром не удалось исполнить эту прихоть Великого Князя, то пришлось военной силой наказать обидчиков, а невесту отдать замуж за слугу Владимира в наказание за нанесенное оскорбление. Полагаем, что главным итогом войны 988 года, стало признание византийцами Владимира императором под именем Василий (имя при крещении) или Константин. На легендарные события, описанные ПВЛ, накладываются вполне реальные эпизоды христианской жизни Руси. В 988 году епископ Иоаким Корсунянин крестил Новгород и стал первым новгородским епископом. Очевидно, что Иоаким (автор известной летописи) под влиянием крещения Руси и личной дружбы с Анной Македонской стал епископом Новгорода именно после войны 988 года. Иоаким упоминается в Летописи Новгородской первой Младшего извода в статье 989 года [15], в рассказе о крещении новгородцев, и именуется там «архиепископом Акимом Корсунянином». В летописи Новгородской второй (Новгородская летопись Малиновского) в статье 988 года сообщается, что в Новгород пришёл епископ Иоаким, «требища разори и Перуна посече» и оставался епископом новгородским 42 года, пока на его место не заступил его ученик Ефрем. Таким образом, смерть Иоакима датируется 1030 годом. Епископ построил несколько храмов, в том числе деревянный собор во имя Софии, Премудрости Божией «о тринадцати верхах» и каменную церковь Иоакима и Анны, где был погребён, а также монастырь, называемый Софийским или Десятинным. В контексте дружбы Иоакима и Анны становится ясным название одноименной церкви. В 1698 году мощи епископа были перенесены в каменный Софийский собор. В алтаре храма, на стене, Иоаким изображён первым среди новгородских святителей. О его деятельности по истреблению язычества в Новгороде подробности сообщаются в приписываемой ему Иоакимовской летописи. В связи с изложенными фактами становится понятным, что ПВЛ [6] неверно описывает события Крещения Руси и взятия Корсуни. Хроника создает легендарный религиозный ореол событиям, которых в действительности не было. Как не было противостояния Руси с Византией из-за требования Владимира выдать за него замуж римскую императрицу Анну, ведь вплоть до 1000 года русский экспедиционный корпус [51], посланный Владимиром на помощь Византии, сражался в разных краях обширной империи. О русах в составе римского войска известно и позже, однако это уже были чисто наёмные отряды подобные варяжским. 12. Поход Руси против Византии 1024 года. В начале XI века, кто-то из родственников Великого Князя Владимира, совершил морской набег на византийские владения в Эгейском море в конце царствования императора Василия II. Поход известен только по сообщению византийского историка Иоанна Скилицы [48]: «Когда умерла на Руси сестра императора, — а еще раньше её муж Владимир, то Хрисохир, какой-то сородич умершего, привлекши к себе 800 человек и посадив их на суда, пришел в Константинополь, как будто желая поступить на военную службу. Но когда император потребовал, чтобы он сложил оружие и только в таком виде явился на свидание, то он не захотел этого и ушел через Пропонтиду [Мраморное море]. Прибыв в Абидос и столкнувшись со стратигом [фемы Пропонтида], он легко его одолел и спустился к Лемносу. Здесь [он и его спутники] были обмануты притворными обещаниями, данными начальником флота Кивирреотом и Давидом из Охриды, стратигом Самоса, да Никифором Кавасилой, дукой Солунским, и все были перебиты» Вероятный перевод прозвища военачальника русских Хрисохира — «Золотая рука» [58]. Этот русско-византийский военный инцидент произошёл примерно в 1024 году, время набега оценивается исходя из привязки к следующим фактам: конец правления византийского императора Василия II и после смерти великого киевского князя Владимира Святославича, хотя сообщение о смерти его жены Анны после смерти Владимира противоречит древнерусским летописям. Конфликт не отражён русскими летописями, видимо, в виду малой значимости. 13. Каспийский поход 1030—1032 годов. В хрониках [59] говорится, что в 1030 году жители Дербента напали на соседний Ширван после пограничного конфликта из-за спорных территорий. В том же время на 38 судах на Ширван напали русы, которых правитель Ширвана Минучихр бен Йазид встретил возле Баку. В сражении войска ширваншаха были разгромлены, русы двинулись к реке Куре, потом по Араксу, где Минучихр ещё раз попытался преградить им путь, но опять был разгромлен на реке. Оказалось, что правитель Гянджи Муса бен Фадл нанял русов для междоусобной борьбы со своим братом, сторонники которого захватили Байлакан. С помощью варягов Муса овладел Байлаканом и убил брата, а русы, по сообщению хроники, ушли в Рум (Византию) и затем в свою страну [60]. Одни и те же события 1032 года «История Ширвана и Дербента» описываются в разных местах хроники по-разному. В части, касающейся истории правителей Ширвана, сообщается, что в 1032 году аланы и сарирцы (современные аварцы), горцы Дагестана, напали на Ширван и совершенно его разграбили, убив более 10 тысяч человек. По возвращении в свои места их почти полностью уничтожили на границе земель Дербента. В 1033 году аланское войско пыталось отомстить жителям Дербента, но было разбито. В части, касающейся истории правителей Дербента, говорится о нападении в 1032 году на Ширван русов и аланов. Эмир Дербента Мансур бен Маймун (сын того самого Маймуна, которого русы спасали в 987) устроил засаду в теснинах и перебил всех русов, а также отнял их добычу. После чего русы и аланы в 1033 напали на владения Дербента, но были разбиты. Сравнение двух описаний позволяет признать вторую версию с участием русов неправдоподобной. Не известны свидетельства о сухопутных набегах русов на восточном Кавказе. Также они по событиям 987 и 1030 годов являлись союзниками правителей Дербента в их борьбе с Ширваном. О присутствии варягов в Закавказье упоминают древнеармянские историки. Варяжское войско принимало активное участие в борьбе с султаном сельджуков Тухрил Беком в 1054 году, о чём рассказывает Аристакес Ластивертци, называя русских «пранк», что, как установлено современными историками, означает «варяги» [61]. Если русские на Кавказе были из варягов, то их путь на Русь через Византию находит объяснение. В таком случае помощь русов отдельным правителям на Кавказе может быть либо частной инициативой наёмных русских дружин, либо проявлением политики Византии на Кавказе. По нашему мнение, возращению варягов-руссов домой через Византию не должно вызывать удивление. Ведь город Пруса, столица Вифинии на Мраморном море по-прежнему являлся родовой резиденцией Руси в Средиземноморском регионе. 14. Русско-византийская война 1043 года. Традиционная история с удивительной настойчивостью называет последнюю войну Руси с Византией неудачным морским походом в 1043 году русских войск под началом сына князя Ярослава – Владимира Ярославича, на Константинополь. По «правдивым» византийским источникам русский флот был разгромлен, до 6 тысяч воинов были уничтожены или попали в плен. Несмотря на тотальное поражение, Византия в 1046 году заключила мир с Русью, скреплённый браком князя Всеволода Ярославича, сына киевского великого князя, на родственнице византийского императора Константина Мономаха. Некоторые источники считают невесту дочерью Мономаха. После женитьбы князя Владимира на Анне Македонской, взятия Херсонеса в 989 году и Крещения Руси, Древняя Русь стала союзником Византии. На службе императоров постоянно находился русский корпус, самый многочисленный среди других воинских контингентов из иностранцев. Русские основали в 1016 году монастырь на Афоне. В том же году византийцы совместно с братом Владимира Сфенгом подавляют восстание стратига Херсонеса Георгия Цула в Крыму [48]. Традиционная история не может объяснить возникновение напряжённость в отношениях между двумя государствами, которое начинает проявляться после воцарения в июне 1042 императора Константина Мономаха. Начало правления Константина отмечено мятежом войск под началом Георгия Маниака в Италии, известно, что под его началом сражались и русско-варяжские отряды. По версии академика Г.Г. Литаврина [58] император Константин распустил военные отряды, пользовавшиеся особым расположением прежнего императора Михаила V, и, вероятно, пытался расформировать русский варяжский корпус. Проявлением этого стало желание известного викинга Харальда Сурового, представителя норвежской правящей династии, вернуться на родину. Однако Константин не только отказывает, но согласно сагам бросает Харальда в тюрьму. Тому удаётся бежать на родину через Русь, где княжил дружественный ему Ярослав Мудрый. Возможно с этими же событиями связано разорение пристани и складов русского монастыря на Афоне [62].
Богородица Мария Владимировна, уладившая конфликт Руси и Византии в 1043 году. Мозаика Храма Святой Софии, XI век.
Поводом к войне, по сообщению Скилицы [48], стало убийство на рынке Царьграда знатного русского купца («знатного скифа»). Император Константин послал послов с извинениями, но их не приняли. Михаил Пселл [63] утверждает, что русы готовились к войне с Византией ещё при прежних императорах, но решили пойти в поход при воцарении Михаила V из-за извечной «злобы и ненависти к Ромейской державе». Однако Михаил правил всего 4 месяца, его сменил Константин: «И варвары, хотя и не могли ни в чем упрекнуть нового царя, пошли на него войной без всякого повода, чтобы только приготовления их не оказались напрасными» Ярослав I Мудрый послал в поход на ладьях войско под началом своего старшего сына Владимира, княжившего в Новгороде. Воеводами к нему приставил Вышату и Ивана Творимирича. Булгарские источники [20] называют имя Владимира как Хин Кубар. Скилица оценивает русское войско в 100 тысяч воинов, однако другой византийский историк XI века, Михаил Атталиат, указал численность русского флота в 400 кораблей [64]. Константин узнал о предстоящем походе уже весной 1043 года и принял меры: выслал из Константинополя русских наёмников и купцов, а стратигу фемы Паристрион (это северная Болгария) Катакалону Кекавмену поручил охранять западные берега Чёрного моря. В июне 1043 года флот князя Владимира прошёл Босфор и стал в одной из бухт Пропонтиды (Мраморное море), недалеко от Константинополя. По свидетельству Пселла русские вступили в переговоры, запросив по 1000 монет на корабль. По словам Скилицы император Константин Мономах первым начал переговоры, которые ни к чему не привели, так как русские запросили по 3 литры (почти 1 кг) золота на воина. Император собрал в одной гавани все военные корабли, оставшиеся после пожара 1040 года, и грузовые суда, посадив на них воинов и вооружив камнемётами и «греческим огнём». Русский флот выстроился в линию напротив греческого, но большую часть дня стороны бездействовали. Император наблюдал за ходом действий с высокого холма с берега. По его команде бой начал Василий Феодорокан с 3 триерами (с 2 триер, по словам Пселла, лично наблюдавшего ход сражения [63]). В ответ русские ладьи окружили большие корабли византийцев. Варяги пытались продырявить корпуса триер копьями, а греки метали в них копья и камни. Когда византийцы применили «греческий огонь», русские стали спасаться бегством. По словам Скилицы [48] Василий Феодорокан сжег семь русских судов и три потопил вместе с командой. Из гавани выступил основной флот византийцев. Ладьи отступили, не принимая боя. В этот момент разразилась буря, последствия которой описал Михаил Пселл [63]: «Одни корабли вздыбившиеся волны накрыли сразу, другие же долго еще волокли по морю и потом бросили на скалы и на крутой берег; за некоторыми из них пустились в погоню наши триеры, одни челны они пустили под воду вместе с командой, а другие воины с триер продырявили и полузатопленными доставили к ближайшему берегу. И устроили тогда варварам истинное кровопускание, казалось, будто излившийся из рек поток крови окрасил море» С бури начинает рассказ о неудачном походе ПВЛ [6], умалчивая о произошедшем морском сражении. Восточный ветер выкинул на берег до 6 тысяч воинов, потерпел крушение и княжеский корабль. Поэтому князя Владимира принял к себе воевода Иван Творимирич, они с дружиной решили пробиваться домой морским путём. Воевода Вышата наоборот, высадился на берег к воинам со словами [6]: «Если буду жив, то с ними, если погибну, то с дружиной» Император послал в погоню за русскими 24 триеры [48]. В одной из бухт Владимир атаковал преследователей и разбил их, возможно во время береговой стоянки, после чего благополучно вернулся в Киев. Другая часть русов, возвращавшихся на Русь пешком вдоль побережья Чёрного моря, была перехвачена около Варны войсками стратега Катакалона Кекавмена. Воевода Вышата вместе с 800 воинами попал в плен. Почти все пленники были ослеплены византийцами. Полным унижением русских завершился поход Владимира на Царьград, однако это говорят византийские источники. Тогда становится непонятно, зачем победители – римляне, позже заключили мир с Русью. Мирный договор был заключён через три года, согласно ПВЛ [6], в 1046 году. Воевода Вышата был отпущен и вернулся в Киев, ущерб монастырю в Афоне возмещён. Якобы заинтересованность Византии в мире была вызвана новой угрозой её северным границам. Ведь с конца 1045 года печенеги стали совершать набеги на болгарские владения империи. После странного поражения Русь снова становилась союзником Византии, ведь уже в 1047 году русские отряды сражались в составе её армии против мятежника Льва Торника. Более того, вскоре союз был скреплён браком князя Всеволода Ярославича с византийской царевной, которую русские летописи называют дочерью (родственницей) императора Константина Мономаха. Династический брак значительно повысил престиж Древней Руси. Говорят, что после этого уже не великий князь Ярослав безуспешно пытался сосватать своих дочерей за европейских монархов, а сам принимал брачные посольства. Некоторые ученые предполагают, что на этом война не закончилась. Известный историк древнерусского искусства В. Г. Брюсова предположила, что было продолжение кампании в 1044 году, в ходе которой русскими был взят греческий Херсонес (Корсунь), и что именно это и заставило империю пойти на уступки [65]. В пользу своей гипотезы Брюсова приводит следующие аргументы: 1. По сообщению епископа Шалонского Роже, побывавшего в Киеве в 1049 году, князь Ярослав рассказал ему, что он лично перенёс мощи св. Климента и Фива из Херсонеса в свою столицу. Мощи могли быть взяты только в качестве военного трофея. 2. Данное свидетельство противоречит сообщению ПВЛ [6] о захвате этих мощей в Херсонесе князем Владимиром Крестителем в 988 году. Нахождение мощей Климента в Киеве подтвердил хронист Титмар Мерзебургский, умерший в 1018 году. 3. В Киеве при Ярославе появляется множество предметов памятников искусства Причерноморья. В Новгороде до наших дней сохранилось большое количество «Корсунских древностей»: врата, украшающие вход в Рождественский придел Софийского собора и орнаментованные мотивом процветшего креста (характерен для Херсонесского искусства), иконы Корсунской богоматери, «Пётр и Павел», образец для иконы «Спас-Мануила». Все они византийского происхождения и относятся в XI веку. В XVI—XVII веках в Новгороде существовала легенда, что Корсунские древности привезены новгородцами в качестве трофеев из Херсонеса. Софийский собор был заложен в 1045 году, что связывается с победой в 1044 году, а также для размещения добытых церковных ценностей. 4. Так называемые, «Корсунские врата» изготовлены в Магдебурге в 1153 году и предназначались для собора Успения Приснодевы Марии в Плоцке [66]. Однако В.В. Мавродин считает, что ворота были взяты новгородцами в походе 1187 года на шведскую Сигтуну [67]. Ученый Поппе предположил, что «Предания о корсунских древностях» должны были укрепить позицию новгородских владык в русской церковной иерархии. 5. В Софийской летописи, Новгородской IV и близких к ним рассказ о походе 1043 года начинается словами «паки» («снова») или присутствует две одинаковых записи о нём. Брюсова допускает, что «снова» относилось к повторному походу 1044 года, упоминание о котором было убрано переписчиком. 6. По мнению Брюсовой [65] невозможно было заключить в 1046 году мирный договор с Византией, а затем династический брак с дочерью Константина Мономаха без решительной военной победы. Отсутствие каких-либо упоминаний в источниках о 2-м походе Брюсова объясняет конфликтом княжеских интересов, будто бы другие князья были не заинтересованы в упоминании победы Владимира Ярославича над греками. 7. Также Брюсова [65] предполагает смешивание в сознании летописцев личности Владимира Ярославича с более известными князьями св. Владимиром, совершившим поход в 989 году на Корсунь, и Владимиром Мономахом. Ознакомимся с взглядом булгарских хроник на события начала XI века на Руси. Источник [20], том I, стр. 107 сообщает: «После смерти Булымера [св. Владимир] на Руси началась война за главенство между его сыновьями. Мышдаулы [Святополк], сидевший в Дима-Тархане [Любеч] и пользовавшийся поддержкой Рума, одержал верх. По его приказу побежденный Ар-Аслап [Ярослав] должен был вероломно умертвить одного из сыновей Булымера от Бозок - Халиба, а слуги самого Мышдаулы зарезали другого сына Бозок – Барыса [Борис], как главных претендентов на отцовский престол... Мышдаулы перестал выплачивать дань за Джир, что вынудило Ибрагима направить на Кан губернатора Мардана Гиласа. Гилас с ходу взял Кан и утвердил здесь одного из Хаддадов - Курдана, дружественного Державе. Ар-Аслап, вопреки приказам Мышдаулы, не двинулся ему на помощь, за что Ибрагим помог ему справиться с сильнейшим голодом в Балыне. Более того: поощряя Ар-Аслапа на свержение игд Мышдаулы, Ибрагим послал ему канскую шапку – копию своей. Всего три таких шапки изготовил, дом мастера Атрака бинэ Мусы. Другую шапку Ибрагим незадолго до своей смерти послал вместе с копией “Записок” Бакира, украшениями и немалыми деньгами на постройку мечетей султану Хорасана Махмуду»
Шапка Мономаха, изготовленная ювелирным домом мастера Атрака бин Мусы. Всего существовало 3 шапки.
Булгарская хроника утверждает, что Ярослав Мудрый участвовал в кровопролитной борьбе за престол Руси. Булгарский царь Ибрагим сделал три царских Шапки – короны, украшенных драгоценностями. Одну из Шапок он подарил князю Ярославу. Нам известно, что князь Всеволод получил от Константина Мономаха Шапку Мономаха, которая хранится в Оружейной палате Московского Кремля. Следовательно, Ярослав Мудрый был первым обладателем Шапки Мономаха, поэтому мы можем смело отождествить Ярослава по этому факту с Константином Мономахом. Никаких упоминаний о нападении Ярослава Мудрого на Новый Рим нет. Есть только информация о гибели сына Ярослава по имени Владимир, которого булгары звали Хин Кубар. Приведем цитату [20], том I, стр. 110: «Хин-Кубар со своими людьми высадился с 400 кораблей у Болгара и стал громить его посады. Кан послал ему навстречу из Буляра бахадиров Мардана, кыргызов Кумана и флот, возглавляемый Каф-Урусом и сыном Туки Кадылом. До этого флот был у Кашана, осажденного возмущенными канскими указами и действиями субашами, но Балук решил, что город Ибрагим важнее... Наша конница обрушилась на врага одновременно с флотом. Галиджийцы вероломно оставили садумцев и отплыли вниз по Идели, и наши растоптали и расстреляли рать Хин-Кубара. Мардан хотел пощадить садумского вождя за его храбрость, но его кермекцы успели подвесить израненного в бою Хин-Кубара на дереве» Смерть Хин-Кубара по булгарским хроникам датируется не позднее 1050 года. Мы аккуратно изложили общеизвестные факты истории русского похода на Царьград в 1043 году. Теперь озвучим свою реконструкцию событий тысячелетней давности. В 1042 году сложилась неприемлемая для Руси ситуация в Царьграде. Император Михаил IV Пафлагонский, после подавления восстания в Волжской Болгарии, вернулся в Царьград, принял постриг и умер из-за болезни 10 декабря 1041 года. После его смерти к власти неожиданно пришел Михаил V Калафат, который продержался на троне всего лишь полгода. Мы полагаем, что именно поход русских войск на Царьград, посланных князем Ярославом Мудрым, привел к свержению Михаила V Калафата, который не принадлежал к династии Руси–Флавиев. Военную экспедицию возглавил сын Ярослава – Владимир. Целью военной операции русских войск была интронизация Ярослава Мудрого на престол Нового Рима. К этому времени в Византии не осталось прямых мужских наследников Македонской династии. Только Ярослав Мудрый являлся старшим прямым потомком двоюродной Македонцам династии Рюриковичей. Однако он уже был в преклонном возрасте, но обладал большой властью и материальными ресурсами. Русско-варяжские морские силы прибыли в Константинополь, спокойно прошли Босфор и остановились на рейде в Мраморном море. Никто не мог запретить руссам ходить через Босфор в Мраморное море, ведь базой Руси в Пропонтиде был город Пруса. Русские войска потребовали отстранения Михаила V Калафата от власти. Легенды гласят, что в конфликте приняла участие сама Богородица Мария Владимировна, которая появилась во Влахернском храме Константинополя и простлала свой покров над столицей империи. С тех пор в России существует праздник Покрова. По нашей реконструкции истории Пресвятая Мария была старшей сестрой Ярослава Мудрого, дочерью Святого Владимира и императрицы Анны Македонской. Богородица уладила конфликт в Царьграде. В результате Ярослав Мудрый был провозглашен императором Константином Мономахом. Для укрепления своей власти он женился на немолодой императрице Зое, дочери императора Константина VIII. Власть Ярослава Мудрого в Новом Риме продержалась до его смерти в 1054 или 1055 году. Детей у пары Ярослав – Зоя быть не могло, поэтому русская партия Царьграда решила устроить свадьбу между князем Всеволодом и дочерью или родственницей Константина Мономаха. Разные источники называют имя невесты как Анна, Ирина или Елена. Полагаем, что жена Всеволода была из Македонской династии Руси. В 1046 году был заключен мирный договор с Русью, по которому состоялась свадьба Всеволода и византийской царевны. У них родился единственный сын – Владимир, получивший прозвище Мономах. По Патерику Печерской лавры Владимир был больным ребенком. Всеволод и Владимир посетили Киев и церковь Успения Богородицы. Там Владимир облачился в венец и пояс Иисуса Христа и тут же выздоровел. Владимир Мономах основал свою собственную династию Мономашичей. По мнению Присёлкова М.Д. [68], в русских летописях в конце своей жизни Ярослав Мудрый назывался императором. Митрополит Илларион называл его каганом, а на фресках Софийского собора в Киеве, повествующей о смерти Ярослава Мудрого в 1054 году, князь назван кесарем. Таким образом, наше предположение о тождественности Ярослава Мудрого императору Константину Мономаху имеет самое серьезное основание, логически объясняющее все перипетии борьбы русской партии Царьграда за власть в империи.
Константин Мономах в Шапке Мономаха и императрица Зоя на мозаике интронизации Иисуса Христа. XI век, Храм Святой Софии.
Реконструкция внешнего облика Ярослава Мудрого.
Логично предположить, что последняя война Руси с Византией завершилась полным успехом русской стороны. Македонская династия продержалась на престоле империи ещё 13 лет, но не смогла закрепиться надолго. Владимиру Мономаху уже не удалось стать императором Нового Рима. Династия Руси–Флавиев сумела править Византийской империей более 700 лет – с 330 по 1055 год. После XI века контакты Руси с Византией ослабли, что привело к захвату империи крестоносцами в 1204 году и падению Нового Рима под ударами турков-османов в 1453 году. Смена власти и религии привела к деградации самобытной Православной культуры Византийской империи в XV веке. Подведем политические и экономические итоги двухсот лет непрерывных войн Руси с Византией. Сведем в Таблицу № 2 все данные о военных конфликтах и их отголосках в окружающих регионах, а также политических результатах походов Руси. В левых колонках поместим даты и названия экспедиций, а в правой колонке – политические достижения.

15-21.04.2011. Великий Князь Валерий Викторович Кубарев Библиография: [1] «Житие св. Георгия Амастридского». Парижский кодекс X века (Cod. Paris. 1452, f.57r. – 75r.). [2] Св. Георгий был епископом Амастриды. Скончался в начале 800-х годов. [1]. [3] Цукерман К. Два этапа формирования Древнерусского государства — Археологія, № 1, 2003. (Киев). http://iananu.kiev.ua/archaeology/2003-1/zukerman.htm [4] Кубарев В.В., Веды Руси, М., 2009. [5] Bury John Bagnell, "A History of the Eastern Roman Empire, from the Fall of Irene to the Accession of Basil I, A.D. 802-867", MacMillan, London, 1912, p.165 - Джон Багнелл Бьюри - История Восточной Римской Империи от падения Ирины до воцарения Василия I, 802-867 года, МакМиллан, Лондон 1912 г. c.165. [6] Повесть Временных Лет. Нестор. [7] Брюссельский кодекс Cod. Brux. gr. 11376 был переписан в Константинополе между 1280 и 1300 гг. Содержит в том числе краткую императорскую хронику. [8] Васильев А. А. История Византийской империи: Первое русское нападение на Константинополь http://gumilevica.kulichki.net/VAA/vaa153.htm#vaa153para09 [9] Зарубежные источники по истории Руси как предмет исследования. Гл.3 — учебное пособие http://www.lants.tellur.ru:8100/history/DRSZI/II.3.htm [10] К. Егоров. «Образование Киевской Руси». Гл.3 http://oldru.narod.ru/text_4_5.htm [11] Вторая гомилия патриарха Фотия «На нашествие росов» http://www.vostlit.narod.ru/Texts/rus9/Fotij/text2.htm [12] Окружное послание Фотия, Патриарха Константинопольского, к Восточным Архиерейским Престолам. http://myriobiblion.byzantion.ru/photius/okr_posl.htm [13] Еп. Порфирий Успенский. Четыре беседы Фотия, святейшего патриарха Константинопольского. СПб., 1863; Никон (Лысенко). «Фотиево» крещение славяно-россов и его значение в предыстории Крещения Руси: Богословские труды. Сборник № 29. М.,1989, стр. 27-40; Прот. Лев Лебедев. Крещение Руси. Изд. МП, 1987, стр. 63 — 76; Священник Виктор Кузнецов. Аскольдово крещение. http://www.zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/05/604/62.html [14] Парменов А., Русь у стен Царьграда. http://www.pravoslavie.ru/put/060714150199 [15] Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. — М.-Л.: «Издательство Академии Наук СССР», 1950. — 659 с. //«Ізборник». Історія України IX-XVIII. http://litopys.org.ua/novglet/ [16] Шахматов А.А., «Разыскания о древнейших русских летописных сводах». СПб., 1908. [17] Цукерман К., Два этапа формирования древнерусского государства. [18] Творогов О. В. Сколько раз ходили на Константинополь Аскольд и Дир? // Славяноведение. — 1992. — Вып. 2. — С. 54-59. [19] Ипатьевский список «Повести временных лет»//«Ізборник». Історія України IX-XVIII http://litopys.org.ua/ipatlet/ipat.htm [20] Бахши Иман, Джагфар Тарыхи (Летописи Джагфара) Гази-Барадж Тарыхи (Летопись Гази-Бараджа), I – III том. [21] Б.Н. Заходер, Каспийский свод сведений о Восточной Европе, ч.1. http://gumilevica.kulichki.net/Rest/rest0101.htm [22] Новгородская 1-я летопись младшего извода по Толстовскому списку, http://litopys.org.ua/novglet/novg10.htm [23] Олав Трюггвасон: Джаксон Т. Четыре норвежских конунга на Руси: из истории русско-норвежских политических отношений последней трети X – первой половины XI в. – М.: Языки русской культуры, 2002. [24] Ps.-Sym. 707. 3-6.: Псевдо-Симеон дал буквальный перевод с греческого слова дромос, то есть бег. [25] Николаев В.Д. Свидетельство хроники Псевдо-Симеона о руси-дромитах и поход Олега на Константинополь в 907 г. // Византийский временник. - 1981. - Т. 42. - С. 147-153. [26] А.Г. Кузьмин, http://hbar.phys.msu.ru/gorm/chrono/kuzmin.htm [27] Лев Диакон, История — Наука, М.: 1988, в серии памятники исторической мысли. Книга 6 в переводе М. М. Копыленко, комментарии М. Я. Сюзюмова, С. А. Иванова, см. комментарии 64 и 66. http://www.hrono.ru/dokum/0900dok/ldk6_10.html [28] Васильев А. А., История Византийской империи: Византийская империя и Русь, http://gumilevica.kulichki.net/VAA/vaa161.htm#vaa161para04 [29] Литаврин Г. Г., Византия, Болгария, Древняя Русь (IX – начало XII в.). — СПб., 2000. С. 64. [30] Обнорский С. П., Язык договоров русских с греками // Язык и мышление. 1936, VI-VII. С. 102. [31] Лихачев Д. С., Великое наследие. Классические произведения литературы Древней Руси, http://avorhist.narod.ru/publish/great4_5.html#_ww7 [32] «Древняя Русь в свете зарубежных источников». Под редакцией Е.А.Мельниковой. М. 1999 г. http://oldru.narod.ru/text_6_1.htm [33] Гаркави, Из сочинений Аль-Масуди http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/X/Garkavi_mus_pis/11.htm [34] Житие Василия Нового и Хроника Амартола. [35] Лиутпранд Кремонский: Воздаяние, книга V (см. главу XV) http://www.vostlit.info/Texts/rus/Liut_Kr/frametext8.htm [36] Продолжатель Феофана, Царствование Романа, VI.39 http://www.vostlit.info/Texts/rus5/TheophCont/frametext64.htm [37] Литаврин Г. Г. Малоизвестные свидетельства о походе князя Игоря в 941 году // Восточная Европа в исторической ретроспективе. М., 1999, стр. 38-44. http://liberea.gerodot.ru/a_hist/pohod.htm [38] Половой Н. Я. К вопросу о первом походе Игоря против Византии (сравнительный анализ русских и византийских источников) // Византийский временник, т. XVIII, 1961 г., стр. 85-104. http://liberea.gerodot.ru/a_hist/pohod2.htm [39] Половой Н. Я. К вопросу о первом походе Игоря против Византии (сравнительный анализ русских и византийских источников) // Византийский временник, том XVIII, 1961 г., стр. 85-104. http://liberea.gerodot.ru/a_hist/pohod2.htm [40] Половой Н. Я. Две ошибки древнейшего русского хрониста http://feb-web.ru/feb/slovo/critics/t58/t58-139-.htm [41] Кембриджский документ: Перевод П. К. Коковцова. http://gumilevica.kulichki.net/Rest/rest0505.htm [42] Мовсес Каланкатуаци, История страны Алуанк, кн. 3, гл. 22, http://www.vehi.net/istoriya/armenia/kagantv/index.html [43] Фрагмент Ибн Мискавейха о походе русов на Бердаа. http://www.rustrana.ru/article.php?nid=3688 [44] Фрагмент из поэмы «Искандер-наме» в переводе М. Тебенькова. По книге Е. С. Галкиной «Тайны Русского Каганата», http://fictionbook.ru/author/galkina_elena_sergeevna/tayiniy_russkogo_kaganata/galkina_tayiniy_russkogo_kaganata.html и рассказ Ибн Мискавейха о походе русов на Бердаа: http://www.rustrana.ru/article.php?nid=3688 [45] Сахаров А. Н. Дипломатия Святослава. — М.: Международные отношения, 1982. [46] Вернадский Г. В. Киевская Русь [47] Новосельцев А. П., Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа, М., «Наука», 1990. [48] Иоанн Скилица, «Обозрение историй» http://www.vostlit.info/Texts/rus/Skyliza/text3.phtml [49] Константин Манассия, Летопись. http://www.vostlit.info/Texts/rus6/Manassia/frametext.htm [50] Лев Диакон, История, 4.6, 6.10, 6.13, 8.9. Лев Диакон. История. Наука, -М., 1988. http://oldru.narod.ru/biblio/ldiakon1.htm [51] «Всеобщая история Степаноса Таронского», пер. Н. Эмина, Москва, 1864 г., стр. 128. [52] В.Н. Татищев, «История Российская», ч. 2, гл.: Великий князь Святослав [53] Другое название «Память и похвала князю русскому Владимиру»: http://www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4870 [54] Обычное житие Владимира Святославича, древнейший список — Мусин-Пушкинский 1414 г. [55] Мавродин В. В. Образование русского национального государства. Изд. 2-е, Госполитиздат. 1941. [56] Б. Д. Греков. Повесть временных лет о походе Владимира на Корсунь. Изв. Таврического об-ва истории, археологии и этнографии, 1929, т. III. [57] «Житие Владимира особого состава» из Плигинского сборника является источником XVII века. Корсуньская история из него частично содержится в Проложном житие XV века. Выдержки из него опубликованы в книге: Карпов А. Ю. «Владимир Святой» из серии ЖЗЛ. — М.: Молодая гвардия, 2005. [58] Литаврин Г.Г. Русско-Византийские отношения в XI—XII вв. http://www.sedmitza.ru/index.html?sid=210&did=6195 [59] «История Ширвана и Дербента», арабская хроника XI века «Тарих Баб ал-абваб». http://www.vostlit.info/Texts/rus13/Sirvan_Derbend/text.phtml [60] М. Брайчевский, Утверждение христианства на Руси, гл. IV. http://www.krotov.info/history/10/988/braychevsky_04.htm [61] Атаджанян И.А. «Из истории русско-армянских взаимоотношений с X по XVIII века». Ер., «Лингва», 2006. www.brusov.am/docs/Russian_Armenian_Communication-2.pdf [62] Акты Русского монастыря на Афоне, №3 http://www.lants.tellur.ru/history/DRSZI/II.4.htm [63] Михаил Пселл. «Хронография. Зоя и Феодора. Константин IX.», ХСI. [64] «Древняя Русь в свете зарубежных источников», ч.2, 4.4: пособие для студентов вузов http://www.lants.tellur.ru/history/DRSZI/II.4.htm [65] Брюсова В. Г. Русско-византийские отношения середины XI века. // Вопросы истории, 1973, № 3, стр. 62. [66] Поппе А. В. К истории романских дверей Софии Новгородской // Средневековая Русь. — М., 1976. — С. 191—200. [67] В.В. Мавродин. Образование русского национального государства. Издание 2-e. - ОГИЗ, Госполитиздат. 1941. C. 119. http://www.hrono.info/libris/lib_m/morehod04.html [68] Присёлков М. Д. История русского летописания XI—XV вв. — СПб., 1996.